Безумные сказки Андрея Ангелова

— Конечно, мог, — согласился Андрей. — Но, видно, не хотел. А, может, не сообразил. Кто знает, что творилось у него в голове? — Врач затушил окурок. — Ну, а у тебя что?

— Был у Барина в усадьбе. Он, правда, бесследно испарился. Ничего и никого.

— Книгу не видел?

— Нет. В камине, где мы её сожгли, полно золы.

— Что-нибудь по тётке Агафье?..

— Я её разыскал! — гордо вымолвил Антон.

— Правда!? — вскричал Андрей. — Молодец, очкарик!

— Погоди радоваться, — остудил его пыл майор.

— А что такое? — встревожился гинеколог. — Надеюсь, она не умерла?

— Не умерла, — подтвердил милицейский. — Она в дурдоме.

Андрей огладил подбородок, уставился на друга растерянным взглядом:

— Но почему!?

— Хороший вопрос, — очкарик снова плеснул себе водки. — Завтра навестим и узнаем.

38. Труп — иногда грустно

По телевизору показывали культовый фильм «Театр Мистера Фэйса». Андрей в трико, майке и тапочках сидел в кресле и лениво следил за развитием сюжета. Мистер Фэйс на экране развернулся к Бутербродову лицом, и врач увидел под капюшоном плаща знакомые зелёные огоньки.

— Андрюха! — мелкие зубы без губ раздвинулись. — Не смей делать ей больно! — Демон поднял руку и бросил книгу.

Она перелетела сквозь экран и упала на колени врачу.

— Не советую со мной воевать! — продолжил Демон.

Он вытянул прямо под нос гинекологу ладонь, на которой лежали два глаза. Пальцы сжались в кулак, раздался хруст плоти, на пол излились кроваво-белые ошмётки.

— Книга выбрала тебя, пользуйся её силой!

Бутербродов вжался в кресло, не в силах оторвать взор от экрана. Лицо отражало растерянность и страх.

— Знай, я всегда побеждаю! — Демон исчез. По экрану пошла белая рябь, прозвучал небольшой взрыв, кинескоп треснул, из него повалил дым.

Книга, переливаясь разноцветными полосами, лежала у врача на коленях.

Зазвонил телефон, врач подпрыгнул в кресле. Телефон не умолкал. Доктор встал. Книга мягко шлёпнулась на пол. Не отрывая взгляда от аппарата, Андрей медленно подошёл, резко снял трубку, молча приставил к уху.

— Что!?.. Хорошо, жду.

Бутербродов отёр лоб, посмотрел на книгу. В глазах появился нежный блеск, черты лица смягчились, он наклонился к книге, протянул руку. Но вдруг замер, увидев остатки глаз. Скривился, протянутая рука задрожала, врач покраснел от напряжения и… отдёрнул руку. Не отрывая от книги взгляда, схватил с дивана свои брюки и с перекошенным лицом сначала попятился, а потом бросился вон из комнаты.

Уже на веранде он натянул штаны, застегнул ремень. Вдел руки в рукава куртки. Распахнул дверь. Закурил.

К коттеджу подъехал милицейский УАЗ, посигналил.

Бутербродов двинулся к машине.

* * *

— Товарищ майор, группа прибыла, — доложил молодой сержантик, возникший на пороге спальни Барина.

Очкарик, куривший у окна, сказал, не оборачиваясь:

— Пусть минуту подождут. Там с ними приехал один штатский, позови его.

Сержант не успел выполнить приказ. Быстрым шагом, оттолкнув его, в комнату вошёл Бутербродов, приблизился к другу:

— Ну!?

— Свободен, сержант.

Парень вышел.

— Лидка ложилась спать, — сказал Халюкин, подходя к кровати, Андрей двинулся следом. — Откинула одеяло, а здесь…

Милиционер поднял покрывало, врач вздрогнул, испуганно-жалостливым взглядом уставился на кровать. На подушке, зияя пустыми глазницами, лежала голова Артёма.

— Пойдём, — Антон тронул гинеколога за плечо. Друзья вышли из спальни, пошли по коридору.

— Где Лида? — спросил доктор.

— Спит в комнате для гостей. Я заставил выпить её коньяк с феназепамом.

Мужчины оказались в кабинете Барина. Антон открыл бар:

— Надо выпить.

— Налей и мне, — попросил гинеколог.

Майор выставил на письменный стол покойного хозяина бутылку тёмного стекла, пару рюмок, разлил. Друзья, не чокаясь, выпили.

— Глаза Барина… верней, их ошмётки, валяются у меня дома на полу, — сообщил Андрей.

Дознаватель вскинул голову.

— Это работа хозяина книги. Знаешь, Антоха, час назад, я, третий раз в жизни, по-настоящему забздел. — Бутербродов усмехнулся. — Первый раз это случилось, когда продавал гуся. Второй раз в африканских джунглях. И сегодня. По правде сказать, в последнее время я только бздежом и занимаюсь. — Он закурил.

— А книгу мне вернули, — продолжил врач. — Ну и каша заварилась!

— Если б мы знали, чем закончится затея с сожжением!.. — в сердцах сказал Антон, плеская в рюмки. Он залпом выпил. — Бу! Надо поскорее изничтожить этого сукиного сына!

— Согласен! — поддержал гинеколог, он глотнул спиртное. — Чем дальше, тем больше на меня действует гипноз книги. И я…

На пороге кабинета возник человек в штатской одежде, с папкой в руке:

— Антон Петрович, извините, но мне нужно допросить вас и вашего друга.

— Кто это? — негромко спросил гинеколог.

— Следователь городской прокуратуры, — пояснил Халюкин.

39. Затрещина