Безумные сказки Андрея Ангелова

Порось толкнул последнюю дверь, она оказалась заперта. Короткой очередью он высадил замок, и вдруг из кабинета через дверь вылетело три пули. Одна увязла в плече беса.

— Ах ты, тварь! — вскрикнул Порось, пинком открывая дверь.

У стола, с пистолетом в руке, стоял пожилой подполковник, и взволнованно говорил в трубку телефона:

— Нападение на СИЗО, есть жертвы… — Снова выстрелил.

В ответ бес полоснул очередью, офицер глухо вскрикнул и завалился на пол. Порось приставил к его уху автомат и надавил на курок. На стены брызнули мозги.

Хрыщ тем временем расправился ещё с двумя охранниками, пытавшимися оказать сопротивление у стола дежурных. Из комнаты отдыха по нему открыли беспорядочную стрельбу из автоматов. Хрыщ припал к стене, вытащил из кармана гранату и, сдёрнув чеку, закинул её в комнату отдыха. Раздался мощный взрыв, тюрьму тряхнуло, с потолка посыпалась штукатурка.

Порось выскочил из кабинета подполковника и, пробежав несколько метров, очутился рядом с напарником.

— Где он сидит?! — спросил Хрыщ.

— Откуда я знаю? — возмутился Пороська.

— Ты что, всех замочил?

— Да, а ты? — Порось заглянул в комнату отдыха. Среди разгрома лежали два тела.

— Пришлось!.. Что же делать? — Хрыщ метнулся к столу, схватил лежащие бумаги. — Иди, прочти, где его камера.

Порось подошёл, искоса глянул, пожал плечами:

— Я не умею читать по-русски.

— Чёрт, я тоже!

В дальнем конце коридора послышался приглушенный стук.

Хрыщ огляделся, заметил узкую дверь салатового цвета с характерным изображением перевернутого треугольника.

— Подожди-ка, — он отложил бумаги, подошёл к туалету, ворвался внутрь.

Зажавшись в угол, у унитаза, сидел на корточках мальчишка лет 10-ти, очень упитанный.

— Ты кто, пацан? — спросил бес.

— Ва-а-ся, сын Татья-ны Па-авло-вны, — открыл рот мальчик. — Не убивай-айте меня-a, я-a ещё ма-алень-кий…

В туалет влетел Пороська:

— Свидетель! — радостно завопил он, поднимая автомат.

— Какой, на хрен, свидетель! Идиот! — Хрыщ стукнул по руке подельника. — Или, полагаешь, тебя будут разыскивать в преисподней?

— Ну, так всегда говорят, — оправдывался Порось, скидывая китель.

Он оторвал рукав рубахи, осмотрел раненую руку, когтями залез в зияющее на плече отверстие, вытащил пулю и подул на дырку. Она стала затягиваться на глазах.

Вася наблюдал за происходящим, открыв рот.

— Ты читать умеешь? — склонился над Василием Хрыщ.

— Да-а, не убива-а-айте, я ещё ма-а… — опомнившись, снова заголосил мальчишка.

— Маленький, — нетерпеливо перебил бес. — Слушай, пацан, нам нужно узнать, в какой камере сидит один человек. Прочти в бумагах на столе, сделаешь — будешь жить.

— А вы не врё-ёте? — заголосил малолетка.

— Нет, вставай, — Хрыщ протянул руку.

— Я зде-есь лучше посижу-у, — тянул сын Татьяны Павловны.

Порось закончил возиться с ранением, натянул китель и предложил:

— Давай его застрелим, Хрыщ, и осмотрим все камеры подряд. Их здесь всего штук одиннадцать.

Хрыщ выпрямился:

— Тоже мысль, — одобрил он.

— А вы говорите, кто вам нужен, я знаю зэков, — уже другим, нормальным голосом сказал Вася.

— Заткнись! — бросил Хрыщ. — Мы решаем, как нам поступить. — Постой, ты, правда, знаешь всех? — опомнился бес.

— Конечно, я же сын Татьяны Павловны, — прогудел парнишка, вытирая слёзы.

— Кто такая Татьяна Павловна? — заинтересовался Порось.

— Какая, на хрен, разница?! — раздражённо произнёс Хрыщ. — Пацан, нам нужен Сидоркин.

— Это Санька, что ли? — глянул исподлобья Вася.

— Да! Где он сидит, в какой камере? — воскликнул Хрыщ.

— А вы честно обещаете сохранить мне жизнь? — нагло полюбопытствовал юнец.

— Не заговаривай зубы, сопляк! — прорычал Порось. — Время тянешь, маленький ублюдок?! — Он наставил автомат. — Считаю до трёх. Раз, два…

— Он сидит в девятой камере! — вскричал в страхе сын загадочной Татьяны.

— Пойдем! — Хрыщ рванул из туалета.

— Соображаешь, пацан, когда хочешь, — оскалился Порось и нажал на курок. Вася дёрнулся и замер. Бес кинулся вслед за подельником.

* * *

— Вот она, — произнёс Хрыщ, останавливаясь у красной двери с цифрой «9», намазанной белой краской.

Он поднял пистолет и выстрелом разнёс замок. Рванул дверь на себя. Внутри камеры, на деревянном полу, служившем одновременно такой общей шконкой, сидело 5 человек.

Заключённые — кто испуганно, кто с немым вызовом, уставились на двух киллеров с оружием в руках.

— Сидоркин, пойдёшь с нами! — скомандовал Хрыщ.

Мужчина лет 35-ти на вид, светловолосый, стриженный под расчёску, с довольно приятным лицом и синими глазами, живо вскочил на ноги. На нём было спортивное трико, майка без рукавов и тапочки.

— Послушайте, ребята, я вас не знаю.

— Зато мы тебя знаем, — продолжил Хрыщ. — Выходи, ты нужен нашему хозяину.

— Вы уверены, парни? По-моему, это ошибка, — вымолвил Сидоркин.

— Нет ошибки, — возразил Хрыщ. — Давай живо!

Карманник мялся.

— Выходи или!.. — Порось сделал зверское выражение лица, поднял автомат.

— Эй?! — Хрыщу вновь пришлось стукнуть напарника по руке. — Совсем?!

Рожа Пороськи мгновенно приняла покаянное выражение:

— Извини, больше не буду.

— Ну? — Хрыщ взглянул на зэка.