Безумные

– Хорошо, – согласно кивает Рейчел. Она следует за мной, точно хвостик. Все время озирается, с опаской поглядывает на незнакомцев и поправляет темно-синий пиджак, словно боится, что оголится грудь. Мы залазим на высокие стулья, и я спрашиваю её, что она будет пить. – Мм… Ну, коктейль…

– Какой? – улыбаюсь я. – Мы с подругой пили «Лонг-Айленд», но я бы попробовала что-нибудь другое.

Бармен в белой майке и маске наклоняется к нам, и мой взгляд предательски останавливается на его играющих мышцах. Он предлагает нам «Голубые Гавайи», я, не задумываясь, киваю в ответ, а Рейчел только глухо протягивает «угу-у-у».

– Вот это да! – ахает она, когда парень отворачивается от нас. Слежу за её взглядом и понимаю, что моя новая знакомая (так же как и я, собственно), заворожена играющими мышцами крепкого мужского тела. – Как думаешь, сколько ему?

– Достаточно, чтобы сводить с ума молодых девушек одними только бицепсами, – улыбаюсь я. – А с кем ушла твоя подруга?

– О-о-ой! – закатывает она глаза, резко завершив наблюдение за барменом. – С Крисом. Он в прошлый раз просто угостил нас коктейлями, а Мила уже вся потекла. Прости за выражение.

– Мила? Её так на самом деле зовут?

Рейчел прикусывает нижнюю губу и напряженно вздыхает.

– Да успокойся ты, – улыбаюсь я, поправив цепочку от сумочки на плече. Неужели она думает, что я залезу на сцену и в микрофон объявлю о нарушении правил? – Забыли. Значит, она променяла тебя на парня.

– Ага, что-то типа того. Если он узнает её, страшно подумать, что будет!

– Ваши коктейли, – подмигивает нам бармен. – За счет заведения.

Мы благодарим его, и как только парень подходит к другим гостям, Рейчел тихонько, но протяжно вздыхает, лаская крепкое тело девичьим взглядом. Пробуем ярко-голубой напиток и остаемся довольны. С улыбкой киваем друг другу, типа «да-да, вкусненький!» и пару минут молчим, пока я не вспоминаю, на чем именно прервался наш разговор.

– Погоди, так Моника знакома с этим Крисом? То есть, – усмехаюсь я, путаясь в собственных мыслях, – она знает его здесь, или за пределами клуба?

– Мм… – Рейчел мнется. Кривит губы, кусает их, вертит фужер на стойке. – Ну, как бы, да…

Я смеюсь, откинув волосы за спину:

– Если ты думаешь, что я какая-нибудь тайная шпионка, что следит за соблюдением дурацких правил и готова выгнать каждого, кто нарушит хоть одно – ты ужасного обо мне мнения! Я так же, как и вы, новенькая, и мне необходимы единомышленники.

На её губах появляется легкая улыбка, и я чувствую, что мне удалось отыскать нужный ключик.

– Моника знает этого Криса уже много лет. Он друг её старшего брата. Я ей говорила, что от него нужно держаться подальше, ведь он в любую минуту может узнать её, а она отказывается слушать меня. Ей здесь вообще запрещено находиться, иначе… Будет катастрофа.

– Она что, влюблена в этого Криса?

Рейчел делает несколько глотков и пожимает плечами.

– Она все отрицает. Раньше ничего такого не было, ей ведь вообще запрещено встречаться с кем-либо. Братец у нее – сущий кошмар. Но после прошлой вечеринки моя подруга сама не своя. Как будто страх потеряла, понимаешь? Сидит на уроках и пялится в одну точку, улыбается, мечтает… Я её зову, зову, а она такая «А? Что? Ты со мной говоришь?»

Пока Рейчел без умолку говорит о своей подруге, «Голубые Гавайи» в её бокале постепенно исчезают. Она тараторит, как старая печатная машинка, и даже громкая музыка, кажется, не способна поглотить эти безостановочные звуки.

– …а у меня даже не спросила, надо ли мне оно все вообще, понимаешь? Я может, дома хотела поваляться, фильм посмотреть с Эштоном Кутчером, вместо того, чтобы тайком пробираться в клуб её брата-диктатора!

– Погоди, погоди, – вдруг обрываю я, внимательно вглядевшись в её расслабленные глаза, – что значит «сидит на уроках и пялится в одну точку»?

– Ну, найдет пылинку в пространстве и пялится на нее, не видя больше никого вокруг. Ой, а можно повторить этот коктейль? – с игривой улыбкой спрашивает она бармена, что тут же кивает ей в ответ. – Спасибо! Он такой милый, правда?

– Сколько тебе лет?

Рейчел часто моргает.

– Ты школьница?!

– Тс-с-с! – шепчет она, хотя ни меня ни её из-за музыки никто не услышит. – Поверь, это еще мелочь, по сравнению с тем, что…

– Ты школьница! – ахаю я, взглянув на пустой бокал. – Я только что напоила тебя алкогольным коктейлем. Сколько тебе? Шестнадцать?

– Почти восемнадцать, – буркает она, доставая из сумочки несколько бумажных купюр. – Я присматриваю за подругой. А что мне было делать, когда она собралась проникнуть сюда? Оставить одну?

– У меня такое чувство, что я стою на улице, а в меня беспрерывно швыряют огромные и холодные снежки! – восклицаю я, таращась на Рейчел. Начинаю медленно перечислять: – Школьницы проникли на закрытую вечеринку для взрослых, танцуют, пьют алкогольные коктейли и влюбляются в каких-то Крисов, с которыми знакомы много лет, а если обо всем узнает брат-диктатор, то будет катастрофа… Я ничего не упустила?

Рейчел хмыкает. «Голубые Гавайи» лишили её каких-либо опасений.