Безумный корабль

Альтия видела, как это делается… Она знала, что будет больно. Она как могла отвела голову назад, и с маху ткнула его в лицо лбом. Правда, промазала и раскроила себе лоб о его зубы. Зубы рассекли ей кожу и с треском вылетели из его челюсти. Он тонко завизжал от невыносимой боли и вдруг отшатнулся, выпуская ее и прижимая руки к окровавленному рту. Альтия не дала ему прийти в себя: принялась лупить по чему ни попадя, без разбора, лишь бы покрепче. Она услышала хруст собственных костяшек и почувствовала боль, но продолжала беспощадно колошматить Арту, между тем поднимаясь на ноги. Когда ей это удалось, она принялась пинать его ногами.

И остановилась только тогда, когда он со стонами скрючился на боку.

Она откинула с лица спутанные, пропитавшиеся кровью волосы и свирепо огляделась. Ей показалось – битва длилась много часов, но поди ж ты, фонарь продолжал гореть, а Лоп – бестолково пялить на нее глаза. Только теперь она начала как следует понимать, до какой же степени он был туп. Теперь он не бил себя в грудь, а жевал согнутый палец. Когда их глаза встретились, он закричал:

– Я влип, я знаю, я влип!..

В глазах у него был испуг. И нечто вроде вызова.

– Найди протухшую бочку, – велела Альтия грозно, но чтобы продолжать, пришлось сперва отдышаться. – Потом приберись здесь. И тогда можешь идти отдыхать!

Она согнулась вперед, упираясь руками в колени, и несколько раз вдохнула и выдохнула поглубже. Голова у нее кружилась. Она подумала было, что сейчас ее вырвет, но тошнота улеглась. Арту тем временем зашевелился. Альтия снова пнула его, и весьма жестоко. Потом нашарила всаженный в балку грузчицкий крюк.

Арту перекатил голову, глядя на нее одним глазом, второй плотно склеила кровь.

– Гс-жа… нет… нет… – взмолился он сквозь выбитые зубы. И попытался прикрыть руками голову: – Я же те ниче не сделал…

Видно, боль в покалеченной челюсти вконец лишила его способности к сопротивлению. Он только ждал удара.

Лоп зашелся бессловесным криком ужаса. И принялся лихорадочно передвигать ящики и бочонки, разыскивая бочку с испорченным мясом.

Альтия молча сгребла рубаху Арту и проткнула ее крюком. После чего двинулась к трапу, решительно волоча его за собой. Он кричал, брыкал ногами и силился встать. Альтия приостановилась и повернула рукоять крюка. Вместе с крюком провернулась и ткань, плотно притянув руки Арту к телу. Альтия продолжала почти волоком тащить его. Силы быстро убывали, но ярость упорно несла ее вперед. Она слышала, как Совершенный наверху что-то кричал, но что именно – разобрать не могла. К этому времени в люке наверху появилось несколько любопытных рож. Матросы были из вахты Лавоя. Это означало, что старпом, скорее всего, тоже на палубе. Не глядя ни вправо, ни влево, Альтия выбралась наверх, продолжая тащить за собой отбивающегося Арту.

Матросы недоуменно переговаривались, спрашивая друг друга, что же стряслось. Те, что столпились было у люка, поспешно отошли прочь, освобождая дорогу. Когда она вытащила Арту, недоумение сменилось залпами ругани – изумленной и едва ли не благоговейной. На миг Альтия заметила Хаффа. Глаза у парня были совершенно круглые. Альтия решительно двинулась к поручням правого борта. Арту издавал невнятные мяукающие стенания, без конца повторяя:

– Ниче я ей не сделал… ниче…

А сам только и прижимал ладони к размозженному рту с выбитыми зубами. Лавой, стоявший возле левого борта, следил за происходившим без особого любопытства.

В это время на палубу неожиданно выскочил Брэшен: в расстегнутой рубашке, с неприбранными волосами и босиком. За ним, продолжая что-то объяснять на бегу, мчался Клеф. Капитану на все хватило одного-единственного взгляда. Брэшен в ужасе уставился на залитое кровью лицо Альтии, на ее растерзанную одежду… Но мгновение минуло, и он поискал взглядом старпома.

– Лавой!!! – взревел он. – Что тут творится? Почему ты не пресек?..

– А что такое, кэп? – озадаченно отозвался Лавой. И посмотрел на Альтию с Арту так, словно только что их заметил. – Это ж не моя вахта, кэп. И что пресекать, если второй помощник, насколько я вижу, отменно справляется? – И обратился к Альтии, придав своему голосу командные интонации: – Я прав или нет? Справляешься с делом, Альтия? А что, кстати, ты там делаешь?

Она послушно остановилась:

– Выкидываю за борт протухшее мясо! Все согласно твоему распоряжению, господин старпом!

И, говоря так, повернула крюк еще на пол-оборота.

На некоторое время вся палуба замерла. Лавой перевел вопрошающий взор на Брэшена. Капитан пожал плечами:

– Валяй дальше…

И принялся застегивать рубашку, всем видом показывая, что ему нет никакого дела до происходящего. Отвернулся от Арту и стал смотреть вперед, прикидывая, какая сегодня будет погода.

Арту подвывал, как получивший трепку паршивый пес, и силился отбиваться. Альтия знай тащила его все ближе к поручням, гадая про себя, решится ли в самом деле выкинуть его за борт. В это время весьма кстати на палубе возник Лоп. Он держал в руках два ведра; распространившаяся вонь тотчас дала понять, что́ именно в них находилось.