Безумный корабль

— Я ведь уже объясняла тебе. Это самый обычный трюк, его на любой ярмарке можно увидеть. Ты так крутишься там наверху, точно к тебе в койку муравьи забрались. Я и заговорила о самой очевидной причине твоего беспокойства…

— Верно, — протянула Альтия, до конца все же не веря. — Так вот, отвечаю на твой вопрос. Больше всего на свете мне хотелось бы ему сапогом по яйцам влепить…

— Абсолютно неверный ход, — несколько свысока заявила Янтарь. — Вообрази только: каждый мужик, которому случится увидеть такую расправу, ахнет про себя и представит себя на месте Хаффа. Все сразу скажут: так, дескать, бьют шлюхи — лупят мужчину по самому уязвимому месту. Незачем, чтобы о тебе думали так. Надо, чтобы все увидели второго помощника, сбивающего спесь с нахального выскочки.

— Предложения есть? — сдержанно поинтересовалась Альтия. Ей всегда делалось немного не по себе, когда Янтарь вот так с легкостью обнажала самую суть вещей.

— Докажи, что ты лучше его, что ты в самом деле достойна быть вторым помощником. Понимаешь, в этом-то все дело. Хафф думает, что, если ты сдашься и сделаешься пассажиркой, на твое место назначат именно его.

— А ему уж так этого хочется, — согласилась Альтия. — Тем более что он умелый моряк, да и лидер прирожденный. Этого у него не отнимешь. Из него неплохой второй помощник получился бы. А может, даже и старпом…

— Что на самом деле дает тебе возможность выбора. Уступи ему, и пусть он будет вторым.

— Нет! — зарычала Альтия. — Это мое место!

— Так защищай его, — сказала Янтарь. — Правда, поскольку ты уже наверху, тебе придется драться честно, по правилам. Тебе надо как следует пригладить ему перья. Внимательно следи за ним, дождись момента — и не упускай его. Надо, чтобы это было что-нибудь настоящее. Такое, в чем не усомнилась бы вся остальная команда. Докажи, что ты лучше него разбираешься в морском деле, и все поверят, что ты занимаешь свое место по праву.

И Альтия услышала, как Янтарь перевернулась на другой бок.

Альтия лежала неподвижно, пережевывая одну и ту же не слишком приятную мысль. А была ли она в самом деле чем-то лучше Хаффа? Заслужила ли она право быть над ним начальницей? Может, он в самом деле должен был заступить ее место?… Альтия закрыла глаза. Хватит думать. Надо хоть немного поспать…

Янтарь с неразборчивым проклятием пнула переборку в ногах, потом перевернула подушку другой стороной. Успокоилась было, но ненадолго — спустя миг снова начала возиться…

— У меня, между прочим, нет твоего дара, — сказала ей Альтия. — Может, скажешь, что тебя так грызет?

— Ты все равно не поймешь, — жалобно ответила Янтарь. — Никому этого не понять…

— А я попробую, — предложила Альтия не без вызова. Янтарь медленно вдохнула и выдохнула.

— Я гадаю и никак не догадаюсь, почему ты — это ты, а не мальчик-раб о девяти пальцах. Почему и каким образом Совершенный умудряется сочетать в себе перепуганного мальчишку — и жестокосердного мужчину. Я гадаю, следовало ли мне отправляться в море на этом корабле, или, может, я должна была остаться в Удачном и присматривать за Малтой…

— За Малтой?… — Альтия не сразу поверила своим ушам. — А Малта-то тут при чем?

— Вот это-то, — устало выговорила Янтарь, — я и хотела бы знать в первую очередь…

— Что-то случилось, кэп!.. То есть я имею в виду… с Делипаем…

В дверях Кеннитовой каюты стоял Ганкис. Таким смятенным и перепуганным старого пирата Кеннит еще не видал. Ганкис снял шляпу и бестолково комкал ее в руках. Кеннит ощутил дурное предчувствие как плотный ледяной ком в животе. На лице его, впрочем, ничего не отразилось.

Он лишь вопросительно поднял бровь:

— А что с Делипаем когда-либо было «так», Ганкис? О которой из его многочисленных неправильностей ты пришел мне поведать?

— Меня Брик прислал, кэп. Велел передать тебе… в общем, пахнет оттуда скверно. Ну… в смысле… со стороны Делипая, я хотел сказать. То есть оттуда вечно пованивает, когда с моря подходишь, но в этот раз что-то конкретно скверное, похоже, стряслось… Пахнет мокрой золой и…

«Вот. Вот оно…» Кенниту точно ледяной палец уперся в поясницу. Стоило старому пирату упомянуть о запахе, как Кеннит и сам почуял его. Он еще очень слабо ощущался внутри капитанской каюты, но ошибиться было невозможно. Это был издавна памятный ему запах беды. Давно же он не обонял его… А вот довелось — и воспоминания всколыхнулись острее, чем от чего бы то ни было. Крики в ночи… текущая кровь, липкая, скользкая… Огонь до самых небес… Запах сгоревших домов, приправленный духом смерти. Такое не забывается.

Вслух он сказал:

— Спасибо, Ганкис. Скажи Брику — я сейчас выйду.