Безумный корабль

— Опередить их. Взять в заложники сатрапа и его Подруг… да-да, Подруг, и таким образом обеспечить нам безопасность. Покуда сатрап жив, он будет козырной картой для вас. Мертвый — станет искрой, из которой тотчас возгорится война. И еще надо учесть, что не все джамелийские вельможи непременно окажутся на его стороне. Нужно будет как-то подать весть в столицу и сообщить верным защитникам сатрапии о том, что здесь происходит. Если вы пообещаете им вернуть Касго живым и здоровым, они приложат все усилия, чтобы вам помочь. Да, будет война с Калсидой… но у нас с ней всегда более война, нежели мир. Воспользуйтесь же тем временем, которое я вам подарила этим предупреждением, и постарайтесь обезопасить город как только возможно! Соберите припасы, спрячьте семьи и детей… И непременно сообщите жителям верховий реки!

Рэйн не верил собственным ушам:

— Но ты же сама сказала, что они, скорее всего, выступят нынче же ночью. Откуда же взять время на такие обширные приготовления?

— Покамест ты теряешь это самое время, отплясывая здесь со мной, — заметила она ядовито. — Немедля сообщи всем, кому необходимо! Я и так сильно подозреваю, что сегодня на городских улицах будет весьма неспокойно… Наверняка будут драки, поджоги и всякие бесчинства. Они обязательно распространятся и на корабли в гавани. Вот тут-то кто-нибудь — может, случайно, а может, и не случайно — даст повод калсидийцам напасть. Чего доброго, им просто передадут весть об убийстве сатрапа… — Она твердо и пристально смотрела в его глаза, скрытые за вуалью. — Так что на рассвете Удачный уже будет гореть!

Музыка тем временем уже завершалась. Рэйн и его партнерша замедлили движение и остановились, и было в этом нечто поистине пророческое. Он несколько мгновений постоял молча, по-прежнему держа ее руку в своей. Потом отступил, отвешивая поклон.

— Кое-кто уже собирается снаружи, в саду, — сообщил он ей. — Пойдем присоединимся.

И жестом указал в сторону дверей.

В тот же миг что-то ощутимо кольнуло его в сердце, и он оглянулся… Малта! Она уходила прочь. Под руку с Сервином Треллом. Рэйн понял, что просто не может вот так исчезнуть посреди бала, не сказав ей ни слова. Он вновь обернулся к Подруге Серилле:

— Там, сразу за дверью, начинается тропинка. Она ведет в восточную сторону. Идти недалеко, там повсюду фонарики зажжены… Не затруднит ли тебя одной пройти туда? Я присоединюсь, как только смогу…

Ее взгляд недвусмысленно сказал ему, что он сморозил непростительную грубость. Вслух же она произнесла:

— Несомненно, со мной все будет в порядке. Надеюсь, ты задержишься ненадолго?

— Я тоже очень надеюсь, — заверил он ее. И не стал дожидаться, чтобы посмотреть, как она воспримет столь туманный ответ. Рэйн торопливо поклонился еще раз и покинул ее у дверей.

Музыканты уже начинали снова играть, но он успел быстрым шагом пересечь Зал, уворачиваясь от пар, выплывающих на середину. Он без труда нашел Малту, сидевшую в одиночестве. Когда он встал перед ней, она вскинула глаза, и надежда в ее взгляде смешалась с отчетливым страхом.

— Рэйн… — начала было она, но он перебил, не дожидаясь извинений:

— Малта, мне нужно немедленно уйти. Это очень важно. И быть может, я сегодня вечером вернуться уже не смогу. Пойми меня, пожалуйста…

— Ты не вер… но почему? Куда ты идешь? Что такого важного произошло?…

— Я не могу ни о чем рассказать тебе. Просто поверь, прошу тебя. — Он перевел дух. — И пожалуйста, отправляйся домой как можно скорее. Ты сделаешь это ради меня?

— Домой?… Вот так бросить бал моего представления и уехать домой, пока ты будешь «чем-то важным» заниматься?… Рэйн, но это же невозможно!.. А как же совместная трапеза? А приношения родства?… И… Рэйн, но мы же всего один раз с тобой танцевали!.. Как ты можешь так со мной поступать?… Я всю жизнь ждала этого дня, и вот он наступил, а ты говоришь, чтобы я быстренько отправлялась домой, потому что у тебя более важные дела есть!..

— Малта, пойми же!.. Это не мой выбор. Рок не интересуется нашими пожеланиями… А теперь… я должен идти. Прости меня, но я должен.

Ему так хотелось все рассказать ей… Нет, не то чтобы он ей не доверял. Что его беспокоило, так это близкая связь ее семейства с Давадом Рестаром. Если Давад — предатель, то пускай он и дальше думает, что его заговор никем не раскрыт. Малта же не сможет нечаянно выдать того, о чем сама знать не будет…

А она опять подняла глаза, и он увидел в них искры темного пламени.

— Что ж, — сказала она, — я, кажется, догадываюсь, что тебе важнее меня. Желаю тебе удачи и удовольствия… — И отвела взгляд. — Доброй ночи, Рэйн Хупрус.

Итак, она отмахивалась от него, как если бы он был непослушным слугой… Он весьма сомневался, что она прислушается к его совету ехать домой. Он стоял перед ней, жестоко страдая и не ведая, как же поступить…

— Прошу прощения!