Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта (СИ)

- С чего вы взяли, что я собираюсь?! Не готов еще. Абсолютно.

- Стасик, не волнуйся! – успокаивающе проговорила его мама. – Мы сами все подготовили: ресторан заказан на шесть вечера, гости приглашены. Наденешь костюм и красный галстук в белый горошек.

- Мама!! - сосед гневно свел брови, руки его сжались в кулаки. – Запомни раз и навсегда – я взрослый, самостоятельный мужчина! И буду делать только то, что считаю нужным. Понятно? А этот красный галстук ненавижу!

- Как ты разговариваешь с матерью?! – взвилась соседка, но Викинг примирительно погладила ее по плечу: - Мам, не надо, мы действительно перестарались. Станислав у нас главный и привык все жизненно важные решения принимать самостоятельно. Правда, Станислав?

Тот в ответ гордо расправил плечи и кивнул.

- Не хочешь красный галстук – и не надо! – ласково продолжила Викинг. – Надевай тот, который сочтешь нужным. Код только скажи, а то время оплаты истекает.

- Вообще без галстука пойду! – буркнул Стасик и продиктовал шесть цифр.

Ромка беззастенчиво заржал в голос. Женька тоже, не удержавшись, прыснула, но тут же взяла себя в руки:

- Ром, нехорошо злорадствовать! Ты же сам наговорил Стасу гадостей по телефону! Прямо сразу. А он из добрых побуждений на твой звонок ответил! Хотел предупредить, что я занята и перезвоню позже.

- Да-да! – Ромка с язвительным видом помешал сметану в борще. – И спинку из добрых побуждений предлагал потереть! Ладно, на меня психанул, а тебе почему про звонок не сказал? Тоже по доброте душевной?

- Он хотел признаться! Приходил тем же вечером с коробкой конфет, даже подводку начинал, типа «не собирался лезть в твою личную жизнь, но…» - искренне выступила Женька в защиту Стаса. - А потом узнал, что мы поссорились, и решил не говорить. И Викинг ему сразу очень понравилась! Еще на фото в соцсети. А потом, представляешь, встретил ее в автосервисе… и не понял, что это та самая девушка! Человек на фото и в реале отличается. Но все равно познакомился и…

- А я тоже ни капли не злорадствую! – невинно улыбнулся Ромка и демонстративно задержал взгляд на елозящем шваброй по полу Стасе. – Счастьем сестры полностью удовлетворен!

Женька все-таки рассмеялась, но подошла к ноутбуку и отключила видеозвонок.

Ромка зачерпнул ложку борща, отправил в рот и блаженно прикрыл глаза:

- Райское наслаждение! Женечек, может, все-таки поешь? Мне одному скучно.

- Ладно, уговорил слабохарактерную! - Женька потянулась к сушилке. Но Ромка ее опередил: сам достал тарелку и ложку, налил борща и поставил перед женой.

Едва закончили обедать, позвонил ее отец.

Как и предрекал директор, с любимой работы папа не уволился, но теперь получал за нее вполне приличную зарплату. Зато Антоша сразу после праздников продал Палычу не только оговоренную ранее долю в уставном капитале, а вообще все. И вышел из состава учредителей. О чем шеф с ним говорил, какие аргументы приводил, Женька не знала. Да и не вникала особо – неинтересно.

- Надумал написать историю нашего рода! – объявил отец после стандартного обмена новостями за неделю. – А то про дохристианскую Русь знаю больше, чем про ближайших предков. Нехорошо оно, непорядочно. Начать решил с бабушки Прасковьи – твоей прабабушки то есть. Стал искать информацию. И кое-что обнаружил…

Женька придвинулась ближе к мужу и с нетерпением посмотрела на отца:

- Про историю с солдатом, да?

- Да. Набрал в поисковике название деревни, в которой баба Паша оказалась, когда их поезд разбомбили. И угодил в аккурат на местный исторический форум: знаменитые земляки, старые фотографии, воспоминания старожилов. Про войну целый блок отдельный. Порылся в нем и нашел рассказ местной жительницы. Ей в то время двенадцать было. Ссылку отправил, почитай сама, чтобы из первых рук было.

Женька кивнула, попрощалась с отцом и перешла по ссылке.

История была записана внуком со слов бабушки – уже совсем древней старушки, но, несмотря на возраст, обладающей отличной памятью и ясностью ума.

То, что героиней рассказа была именно Женькина прабабушка, сомневаться не приходилось: совпадали не только имя и фамилия, но и возраст, и другие детали – бабе Паше на тот момент действительно было восемнадцать, и она училась на втором курсе Московского университета.

Дело было зимой. Ехала прабабушка в эвакуацию, но не доехала, оказавшись одна в незнакомой местности. Приютила ее местная тетка, которая жила вдвоем с дочерью – двенадцатилетней девочкой.

В тот злополучный день тетка ушла в соседнюю деревню - помочь по хозяйству старенькой родственнице, там и заночевала. Прабабушка была во дворе, когда услышала крик хозяйкиной дочки. Оказалось, в избу забрел немецкий солдат – то ли спросить что хотел, то ли разжиться насчет продуктов.