Безумный мафиози

Мой брат передал сообщение, затем положил телефон в карман.

— Ты собираешься рассказать мне, что ты планируешь с ней делать?

Предвкушение ползало по моей коже, как армия насекомых. Что же мне предстояло сделать? Я собирался сломать ее, унизить и уничтожить. К тому времени, как я закончу, она превратится в оболочку женщины, после чего я покажу ее Фаусто и Фрэнки. Они дадут мне все, что я захочу, в обмен на возвращение Джии.

Но будет поздно. Джиа навсегда перестанет быть прежней.

Я посмотрел на свою руку, где Раваццани отрезал конец моего пальца. Каждый день это напоминало мне о том времени, которое я провел в его темнице, закованный в цепи и избитый. Голодный и голый. Они относились ко мне не лучше, чем к животному, убивая во мне всю человечность, которой я обладал.

Это было как раз то, что я хотел сделать с Джией.

— Вот увидишь, ― сказал я Вито.

— Не хотелось бы мне видеть, как ты превращаешься в него.

Я понимал, что он имеет в виду нашего отца, который не задумывался, прежде чем надругаться над женщиной, включая нашу мать. Не было ни одного из его сыновей, которые были зачаты по любви, и я поклялся себе в детстве никогда не брать женщину против ее воли. Никогда не нарушу это обещание.

— Тебе не стоит беспокоиться. Я уничтожу ее, но не таким способом.

В это время зазвонил мой телефон, номер я узнал. Я нажал на кнопку, чтобы ответить.

— Figlio, come stai — Сынок, как дела??

— Papà — отец, они вынуждают меня позвонить тебе.

В свои двенадцать лет Лука был моим старшим. Внешне он был похож на свою мать, но вел себя точно так же, как я, каким-то образом унаследовав мое безрассудство и амбиции. Это было опасным сочетанием, которое я хорошо знал.

— Что случилось?

— Один мальчик приставал к Нике.

Ника — это Никола, младшая сестра. Лука сделал паузу на мгновение, невысказанные слова повисли между нами.

Никому не удается подшутить над Д'Агостино и избежать наказания.

— И? ― спросил я.

— Я разобрался с этим, но они хотят, чтобы я извинился.

Я издал презрительный звук в горле.

— Слишком мягкая английская школа.

— Я так и сказал. ― Намеки на британский говор теперь перекликались с итальянскими звуками в его голосе, и это огорчило меня до глубины души. Мои дети слишком долго находились вдали от своей родины. Лука продолжил: — Он сын какого-то заносчивого аристократа. Отец угрожает привлечь школу к ответственности.

— Хорошо. Они должны лучше защищать своих учениц. Она ранена?

— Нет, я так не думаю.

— Я хочу поговорить с ней. Скажи ей, чтобы позвонила мне. Дай мне поговорить с тем-то из школы.

Послышалось какое-то шуршание, когда Лука передал телефон.

— Мистер Перетти, ― сказал мужчина с шикарным английским акцентом, обращаясь ко мне по фальшивому имени, которое Анжела и дети взяли, когда бежали из Италии. — Это мистер Пейн, руководитель подготовительной школы. Я искренне надеюсь, что мы сможем прийти к приемлемому решению…

— Мистер Пейн, ― резко сказала я, прервав его. — Мой сын не будет извиняться, никогда. Вам повезло, что не приду туда лично, чтобы разорвать вас на части за то, что вы позволили моей дочери страдать под вашим присмотром. Если я выясню, что кто-то там — взрослый или ребенок — издевался над любым из моих детей, я сожгу эту школу дотла. Вместе с вами.

— Н-но, сэр, ― заикался Пейн. — В больнице находится другой мальчик. Он сын графа, так что вы понимаете мою дилемму.

Я поднялся со стула, так как внутри меня разгорался гнев.

— Вы намекаете, что какой-то завзятый аристократ важнее моих детей?

— Конечно, нет, но, несомненно, вы в состоянии понять, что это деликатная ситуация.

Он думал, что я дурак? Просто тупым богатым итальянцем?

— В этом нет ничего деликатного. Сын этого графа приставал к моей дочери, и мой сын положил этому конец. По моему мнению, этот мальчишка должен быть благодарен за то, что получил только побои.

Пейн сделал короткий удивленный вдох.

— Мы не одобряем насилие, мистер Перетти.

— И все же вы одобряете издевательства над десятилетней девочкой? ― Когда он не ответил, я ужесточил свой голос. — Лучше позаботьтесь о моих детях, Пейн. Если я услышу, что вы заставили Луку извиняться или что у моей дочери была еще одна стычка с другим учеником, я лично приеду туда, и вы будете моей первой остановкой. А теперь верните моему сыну его гребаный телефон.

Последовала какая-то потасовка, затем я услышал веселый голос Луки.

— Ты заставил его чуть не обделаться, папа, ― сказал он по-итальянски.

— Хорошо. Я горжусь тобой, Лука, ― сказал я. — Я знаю, что это было нелегко для тебя и твоей сестры, но это ненадолго.

— Ты привезешь нас домой?

Мое сердце сжалось, когда я услышала надежду в его голосе. Я так сильно хотел увидеть их обоих.

— Скоро, figlio mio — сын мой. Очень скоро.

— Слава Богу. Здесь не ужасно, но еда отвратительная. Мы скучаем по тебе.

— Очень скучаю по вам обоим. Ti amo, Luca — Я люблю тебя, Лука.

— Ti amo. Я попрошу Нику позвонить тебе. ― Линия оборвалась.