Безумный мафиози

Брат не ошибся. Нахождение в плену у Раваццани ухудшило мое положение в Ндрангете. Большинство наших союзников дезертировали, а противники воспользовались этой возможностью, чтобы напасть на наш бизнес. Благо, предприятие по компьютерному мошенничеству стоимостью в миллиарды евро не пострадало. По-прежнему мы приносили прибыль, а это означало, что все остальное я мог восстановить.

Раваццани пытал меня, добиваясь этого бизнеса по мошенничеству, совершал невыразимые поступки, вынуждая меня подписать его. Впрочем, я так и не сломался. Он был далеко не первым, причиняющим мне боль, кто заставлял меня истекать кровью. Покойный отец, бывший Дон Д'Агостино, глава Неаполя, научил меня боли. Он приучил меня терпеть агонию.

— Не вздрагивай, иначе я сделаю тебе еще больнее, ― сказал мой отец. — Ты должен быть сильным, Лоренцо. Сильнее, чем все остальные.

Однако все было по-другому. Раваццани искалечил и унизил меня.

Поступил со мной хуже, чем с собакой. На протяжении нескольких дней меня оставляли прикованным и голым, а сейчас из-за него я утратил свою семью и свободу. Это перевернуло мой разум и подогрело мою ярость.

Я изменился. Того цивилизованного человека, что был прежде, во мне больше не было. В настоящий момент я был не человеком, существом, исполненным ненависти и мести, и Раваццани заплатит за это.

Бросив взгляд на своих братьев, я сказал:

— Он будет искать меня на суше, поэтому мы остаемся на воде. Мы будем в безопасности и будем умнее. Вместе мы сильнее.

— Вместе мы сильнее, ― повторяли мои братья девиз семьи Д'Агостино.

— Купи новую яхту, ― сказал я Вито. — Сделай так, чтобы никто не знал, что она моя. Отправимся на запад и затаимся на Французской Ривьере.

Мои братья удалились, оставив меня одного, и я в изнеможении закрыл глаза. К черту Фаусто Раваццани. В эту игру всегда играл я, а не он, и мне больше всего на свете нужно было время.

Сначала я уничтожу все, что было ему дорого, пока не останется ничего.

Глава вторая

Джиа

Нынешние дни

Милан, Италия

Женщина что-то кричала мне в лицо по-итальянски, только у меня не получалось ее понять. Отчего она была так чертовски зла? В это утро я пришла на работу вовремя, с пирожными и капучино в руках, полностью готовая к началу рабочего дня.

Для того чтобы вывести меня из себя, потребовалось многое, так что я просто потягивала свой кофе, пока Валентина не закончила разглагольствовать, ее оливковая кожа окрасилась почти в пурпурный цвет. В модном доме, где я проходила практику, она работала помощницей Доменико, который был владельцем и главным дизайнером, и, похоже, я ей не очень нравилась.

Впрочем, я здесь не для того, чтобы искать друзей. Хотелось узнать, как воплотить свои замыслы и создать бренд, стабильный авангардный бренд, как у Доменико. До двадцати пяти лет он основал один из наиболее эксклюзивных лейблов в мире.

— Non capisco — Я не понимаю., ― сказала я, когда Валентина перевела дух. — Lentamente — Медленнее. ― Я просила людей говорить медленнее с тех пор, как приехала три недели назад.

Валентина скривила губы.

— Ты, ― перешла она на английский, ― не утвердила вчера моделей, поэтому нам не хватает одной.

— Да, это так. Они все сказали, что будут здесь.

— В таком случае, почему нам не достает одной модели, scema — глупая?

Затылок стал горячим. Я не любила, когда меня обзывали идиоткой. Обычно люди подлизывали мне задницу, так как мой отец был одним из опаснейших людей Торонто. Также я породнилась с Фаусто Раваццани, наиболее опасным человеком в Италии.

Кроме того, тут никто не догадывался о моем настоящем имени. Однако когда отец наконец смирился и предоставил мне возможность поехать на стажировку за границу, то заявление я подала под именем Джиа Робертс. Доменико пришлись по душе мои разработки, после чего он предложил мне должность на один год. Будучи здесь, я решила сохранять обман, так что всем говорила, что охрана у меня есть, потому что мой отец был канадским политиком. Для меня это был рай — стать на некоторое время кем-то другим. Ведь я хотела преуспеть на собственных условиях, а не за счет своих связей.

— Basta — хватит, Валентина. ― Кьяра, вторая помощница Доменико, подключилась к нам. — Я проверила список Джиа. Все модели утверждены. Это не ее вина.

Валентина ушла, продолжая бормотать себе под нос по-итальянски. Я уловила слово troia, которое, как я знала, означало «сучка». Мило. Мы вернулись в среднюю школу? Валентина напомнила мне обо всех злобных девчонках, которые обзывали меня за то, что у меня было много парней.

Угадайте, что? Мне нравится член. Засудите меня.

— Grazie — спасибо, ― сказала я Кьяре, которая была моей любимицей здесь. Ей было около двадцати лет, и она была одной из немногих, кто заставил меня почувствовать себя желанной гостьей.

— Prego — Пожалуйста, но боюсь, у меня для тебя плохие новости.