Безумный магазинчик

— Наверное, пообедали плотно, — предположил Иван Евсеевич. — Я вот если на ночь переем, так всегда кошмарами мучаюсь. Возраст, знаете ли, дает о себе знать.

— Подожди, — сказал Колюня. — Я ее помечу.

— Кого? — удивился Глеб.

— Палку, — объяснил опер. — А то твой пес сжульничает и принесет другую.

— Ты льстишь ему, — заметил Бычков.

— Знаю я вас. Все вы здесь жулики, — проворчал Чупрун, рисуя на палке шариковой ручкой корявую букву «к».

— Ну, что, готов? Бросай!

Широко размахнувшись, опер забросил палку на крышу магазина.

— Чук! Апорт! — скомандовал Глеб, выпуская из рук ошейник собаки.

Пес сорвался с места и огромными прыжками понесся вдоль магазинной стены, завернул за угол, и несколько секунд спустя потрясенный Колюня увидел на крыше Чука с палкой в зубах.

Опер взвыл и помчался за магазин, следуя по пути, проделанному собакой. Он столкнулся с Чуком сразу за углом. Увидев Чупруна, пес резко затормозил всеми четырьмя лапами и, словно издеваясь, насильно всунул ему в руки палку, помеченную синей буквой «к». Колюня машинально сжал палку в руках, а пес отступил на пару шагов назад и залаял. Ментов он не любил.

Чупрун оглядел заднюю стену магазина, снова обошел его кругом. Лестницы не было. Поверить в то, что пес способен прыгнуть вверх на три метра с гаком было сложновато. Хотя чем черт не шутит. Вот Бубка с шестом на все шесть прыгает. Впрочем, откуда у собаки шест? Мистика чистой воды.

— Ну что? Убедился? — Глеб торжествующе ухмылялся.

— Как он это делает?

— Летает, — пожал плечами продавец. — Проиграл ты, брат. Ладно, мне пора за прилавок, а ты с Денисом посиди пока в баре, попей пивка, приди в себя. Летучую собаку увидеть — такое не каждый день случается. Заодно обсудишь со своим новым напарником программу вашего дальнейшего сотрудничества.

— Это неправда. Собаки не летают, — твердо сказал Колюня.

— Конечно не летают, — подмигнул ему Глеб. — Они левитируют.

— Можно? — предварительно постучав, Марина Александровна приоткрыла дверь кабинета полковника Обрыдлова.

Иван Евсеевич приподнял голову от бумаг и мрачно посмотрел на Нержавеющую Маню.

— Заходите.

— Мне нужны материалы по Пасюку. Он проходил по делам в других отделах, в частности, в отделе по борьбе с организованной преступностью. Просто так я досье не получу, но если вы пошлете соответствующий запрос…

— Какого черта?

— Не поняла.

— Какого черта я буду рассылать запросы по Пасюку, если его дело закрыто? Пасюк выпущен на свободу в связи с недостаточностью улик. Зачем, интересно, он вам понадобился?

Лицо Нержавеющей Мани сначала побледнело, а потом покрылось красными пятнами. Полковник с внезапно пробудившимся интересом наблюдал за странными метаморфозами, происходящими с физиономией майора Червячук.

— Есть основания предполагать, что Богдан Пасюк убил генерала Красномырдикова, — с усилием выдавила из себя Марина Александровна.

— Пасюк? Убил Красномырдикова? Чего ради? Какие еще основания?

Теперь лицо Червячук было багрово-красным.

— Я нашла в компьютере генерала предсказание о том, что генерала зарубят летящим томагавком. Топор — это тот же томагавк. Генерал стоял спиной к убийце потому, что не видел его. Убийца метнул топор. Метать топор с большого расстояния очень трудно. Это мог сделать только профессионал. Богдан Пасюк метал топор, с десяти шагов попадая точно в цель.

— Откуда вы это знаете? — быстро спросил Иван Евсеевич.

— Что я знаю?

— То, что Пасюк с десяти шагов точно попадал топором в цель.

— Я… Я… — замялась Марина Александровна.

— Да не мямлите вы!

— Я была знакома с Пасюком.

Кровь отхлынула от лица Марины.

«А ведь ты не такая уж и Нержавеющая, — ухмыльнулся про себя полковник, зафиксировав очередную перемену оттенка. — Мужененавистница Червячук и Пасюк. Вот это номер! Она же из-за него с ума сходит, это даже ежу понятно. Сама не поймет, то ли трахнуть его хочет, то ли убить, а скорее и то и другое одновременно. Поверить не могу!»

— Близко знакомы?

— В каком смысле?

— В этом самом, — безжалостно ухмыльнулся Иван Евсеевич. — Хотелось бы знать, насколько близко. Вы спали с ним?

— Товарищ полковник!

Губы Марины Александровны задрожали.

— Я уже сто лет товарищ полковник. Так вы спали с Богданом Пасюком или нет?

— Вы… вы…

Резко развернувшись, Червячук выбежала из кабинета.

— Интересно, что еще за предсказание она нашла в генеральском компьютере? — пробормотал себе под нос полковник Обрыдлов.

Богдан Пасюк задумчиво посмотрел на картину «Иван Грозный делает контрольный выстрел».

— Тебе не хватает только скульптурной группы «Геракл разрывает пасть писающему мальчику», — заметил он.

— А что, неплохая идея, — ухмыльнулся Психоз. — Есть у нас один спортсмен, так ваяет, что дрожь пробирает. Закажу ему мраморную скульптуру. Так как же тебя угораздило ментам подставиться?

— От сумы да от тюрьмы не зарекайся, — пожал плечами Богдан.

— Ну, из тюрьмы, допустим, я тебя вытащил.

— Я этого не забуду.

— Конечно, не забудешь. Слышал уже об убийстве Красномырдикова?

Пасюк кивнул.

— Не вовремя. Очень не вовремя. Мы не можем сорвать сроки поставок, — покачал головой синяевский авторитет.