Безумный Макс. Поручик Империи (СИ)

Поддержали его винтовки с грузовика. Всадники, возвышающиеся над сидящими пленниками, были отличными мишенями. Поэтому на землю они полетели легко и просто. Даже не успели выхватить свое оружие.

Пленники не будь дураки, ухватили лошадей. Да и разглядели они своих, когда те высунулись и начали стрелять. По форме. Да и крики знакомые.

Максим открыл переднюю дверь и достаточно сноровисто вылез на землю.

- Кто старший? – Окрикнул он пленников.

- Я, - тихо произнес тяжело раненый полковник с носилок.

- Здравия желаю, - бодро произнес Максим, подойдя к штаб-офицеру так, чтобы ему легко было его видеть. – Как ваше самочувствие?

- Не представитесь? – Удивился полковник, едва заметно выгнув бровь.

- Не имею возможности. Контузия. Очнулся в траншее, засыпанный землей. Ни имени своего не помню, ни родителей, ничего. Зовут Максим. Наверно. На портсигаре вычитал. Отчество неизвестно, но, если пожелаете, зовите Федоровичем. Думаю, оно вполне сойдет.

- Документы?

- Увы… - развел руками поручик.

Полковник промолчал, внимательно изучая поручика. А тот продолжил.

- Придя в себя принял командование над нижними чинами и прапорщиком Хоботовым.

- Хоботовым? Он тут? – Удивился полковник, выдавая знакомство с ним.

- Да, господин полковник, - подтвердил Лев Евгеньевич, подходя ближе.

- Вступили в бой с противником, - продолжил Максим. - Перебили трофейную команду. Откопал и отремонтировал станковый пулемет. Уничтожили из засады маршевую роту немцев. Отбили штаб дивизии. Автомобиль – трофей.

- Что со штабом? – Тихо, но напряженно, спросил полковник.

- Приказал сжечь, чтобы документы не попали в руки к немцам. Вывести не имел возможности.

Полковник перевел взгляд на Хоботова и тот кивнул, подтверждая слова поручика. Вновь посмотрел на Максима. Внимательно прошелся по его внешнему виду, буквально сканируя каждый шов формы. Потом взглянул в глаза и медленно произнес:

- Максим Федорович, принимайте командование над моими людьми.

- Есть, - козырнул поручик и начал отдавать распоряжения.

Носилки с полковником загрузили в грузовик. Пятеро бойцов, сняли с убитых кавалеристов сбрую и оружие, сели верхом. Те, что из селян и хорошо верхом держался. Остальные набились в грузовик. Превратив его сразу в этакую пародию индийского общественного транспорта. Разве что на подножках не стояли и на крыше не сидели.

Уже смеркалось, поэтому мудрить не стали. Просто отъехали в сторону на несколько километров и, съехав с дороги в небольшой перелесок, встали там лагерем. В темноте автомобиль, стоящий среди деревьев не разглядеть. А костер можно было развести в небольшом овраге. Там же подогреть еду и вскипятить воду.

- Максим Федорович, - тихо позвал поручика полковник. Так и не представившийся, к слову.

- Слушаю.

- Что делать дальше думаете?

- Злодействовать, - улыбнувшись, ответил поручик. – Как я могу к вам обращаться?

- Андрей Петрович.

- Очень приятно. Андрей Петрович, судя по всему основные силы корпуса генерала Артамонова организованно отходят с боями на юг. В лучшем случае. В худшем – беспорядочно отступают. Поэтому прорываться к нему я смысла не вижу. Планирую прокатиться по тылам и постараться сорвать немцам снабжение. А если повезет, то оттянуть на себя батальон другой.

- Дерзко.

- Не вижу другого способа замедлить наступление немцев. Что толку нашим от десятка-другого солдат на передовой? А здесь, в тылу, на грузовике да с пулеметом – мы представляем для немцев несоизмеримую опасность.

- Дерзко, - тихо повторил полковник, а потом добавил с едва заметной улыбкой. – Но я одобряю.

- За Японскую войну? – Спросил Максим, кивнув на орден Святого Владимира IV степени с мечами?

- За Мукден, - кивнул полковник, уточняя.

- В штабе мы нашли Анненскую саблю. Не ваша?

Так разговор и завязался. Оказалось, что поносило Андрея Петровича изрядно. Все больше по Дальнему Востоку, где он встретил XX век. Боксерское восстание. Взятие Пекина. Занятие Порт-Артура. Русско-Японская война. Революционные события. Подавление мятежей. И вот –шальная пуля. Глупое ранение. Случайное. Он бы еще повоевал…

За разговором полковник и уснул. Сказалась и общая слабость, и нервное напряжение. А поручик, проверив, как унтер-офицеры помогают бойцам освоиться с новым вооружением, засел за карту местности. Нужно было придумать хоть какой-то план действий как для себя, так и для отряда.

Основная сложность заключалась в том, что собственно Максим был в этом мире чужим, всецело инородным элементом. И если сейчас он хоть как-то вписывался в обстановку, то переход в распоряжение частей Русской Императорской армии радости ему не доставит. Документов нет. Знакомых нет. Связей нет. Ничего нет. Он никто и звать его никак. Конечно, боевые заслуги могут и зачесть, признав офицером и выпустив в войска. Если повезет. Ведь наверняка будут проверять. Конечно, НКВД здесь нет. Но все равно. Он прекрасно знал о той шпионской истерии в Российской Империи, что имела место в годы войны. Так что, у него есть все шансы попасть как кур во щи. Но даже если выкрутится. Дальше-то что?