Безумный Макс. Поручик Империи (СИ)

Дело в том, что генерал Самсонов не был ни дураком, ни бездарностью, протежированный кем-то столь высоко. Отнюдь. Он и в Русско-Японскую войну проявил себя очень хорошо, став по отзывам коллег лучшим кавалерийским офицером войны. Впрочем, у Александра Васильевича Самсонова был существенный недостаток. Честный и лично очень ответственный служака, не лишенный военных талантов, он считал, что все вокруг ведут себя также. Этакий Эддард Старк из франшизы «Игра престолов». За что и поплатился.

Если говорить очень грубо и сильно упрощая, то весь кризис Восточно-Прусской операции сводился к двумя фактором. Первый заключался в том, что сведения об остановке наступления 1-ой армии Ренненкампфа были переданы открытым текстом. Второй – генерал Артамонов, командующий 1-ым корпусом во 2-ой армии Самсонова доложил своему командиру, что его люди будут стоять как скала. И уже через десять минут отдал приказ об отступлении. Что, в свою очередь, привело к оголению флангов армии Самсонова, отрезанию ей путей отхода и катастрофе.

Максим не знал, почему Артамонов так поступил. Может быть – предатель, может быть дурак, может быть трус, может некомпетентный человек, а может и какой-то коктейль из этих вариантов. Впрочем, это и не удивительно. К как боевой командир он к тому времени уже имел заметный послужной список провалов. И, по большому счету, не хотел бы сдавать пленного генерала именно ему. Но вариантов у него не было. Тем более, что, сдавая столь ценный приз, он, фактически, вынуждал его провести контратаку. Если до пленения Франсуа он еще мог как-то оправдаться, то теперь уже нет.

- Представьтесь, - все еще несколько рассеяно произнес Артамонов, обращаясь к Максиму.

- Не имею возможности. Очнулся в траншее, засыпанный землей. Ни имени своего не помню, ни родителей, ничего. Вообще ничего. Принял командование над отставшими бойцами. Организовал рейд по тылам германского корпуса.

- И как к вам обращаться?

- На портсигаре, что был со мной, было написано имя Максим. Поэтому представляюсь псевдонимом как Максим Федорович.

- А документы?

- Увы. Наверное, остались в траншее. Я первые минуты был не в себе и плохо понимал, что происходит. Тем более, что немцы продолжали обстрел и нужно было действовать быстро.

- Хорошо, - кивнул генерал, удовлетворившись ответом, - становитесь на довольствие и подготовьте мне к утру подробный рапорт.

- Есть! – Козырнул Максим, вновь щелкнув каблуками. Генерал хотел было уже уйти, но поручик не остановился. – Ваше высокопревосходительство. Еще три момента, если позволите.

- Да, конечно, - вполне благосклонно ответил Леонид Константинович.

- У меня раненый полковник. Отбил у немцев. Ему нужна квалифицированная медицинская помощь. Я обработал его рану как мог, но я не медик.

- Разумеется, - кивнул генерал и повел бровью, глянув на одного из капитанов. Раз – и тот сорвался с места выполнять поручение. К машинам -  принимать раненого полковника и заниматься его судьбой. А сам генерал вопросительно посмотрел на поручика, дескать, продолжайте.

- В тылу корпуса я освободил лагерь военнопленных и указал им расположение ближайшего полевого пункта сбора трофейного вооружения. Людей там до батальона примерно. Не уверен, что они долго продержатся самостоятельно.

- Где они находились? – Оживился еще один, стоящий рядом капитан.

Максим достал планшет и показал отметки, обратив внимание на то, как у визави глазки забегали по карте. Оно и не удивительно – много там всего интересного было обозначено. И собственные наблюдения, и комендант помог, и материалы из штаба корпуса пригодились. Полезная, очень полезная карта. Так что, задержав на несколько лишних секунд карту перед глазами капитана, он убрал ее и протянул этому офицеру револьвер. Что заставило его зависнуть, а генерала с легким раздражением спросить:

- Как это понимать?

- По дороге я встретил странного поручика. Он чинил препятствие прохождению колонны. Я разоружил его и приказал явиться в штаб корпуса с письменным объяснением своего поведения.

- Вы шутите?

- Никак нет, ваше высокопревосходительство. Ехал такой красавец на пролетке. Не спешил. Луговые цветы нюхал. А когда мы его попросили пропустить нас, демонстративно встал поперек дороги и начал устраивать цирковые номера.

- Ясно, - нахмурившись, произнес генерал. Вероятно, догадавшись о том, с кем Максим Федорович встретился.

После чего поручик распрощался с генералом и увел автоколонну чуть в сторону от основного лагеря вокруг штаба. Встав так, чтобы и «ноги делать» было просто в случае чего, и чище да просторнее.

Наступил черед решать вопрос с немцами.

- Лев Евгеньевич, - позвал Максим Хоботова, - не поможете?

- Да, конечно. Что нужно сделать.

- Приведите немецких водителей и побудьте переводчиком. Сделаете?

- Разумеется.

Минуты через две на поручика уставилось пять пар уставших глаз.