Безумный мир. Случайное правосудие

Изначальное название места, где, согласно древним преданиям, "отдыхали" люди между воплощениями, нам уже не известно. Слово "Рай" появилось позже, впервые оно встречается в древнеурюпинских источниках. Происхождение его довольно просто: оно образовано от слов "релаксация" — что в переводе с древнеурюпинского означает "отдых, расслабление", и "актер". Проведя аналогию между актером, играющим на сцене театра, и человеком, играющим в жизни, древние урюпинцы назвали это место Раем, что приблизительно переводится как "релаксационная актеров", то есть место, где актеры отдыхают между выступлениями.

(примеч. редактора).

Автомобилизм на Двоехолмии развивался очень медленно, и это было обусловлено множеством причин. Конечно, со временем прогресс возьмет свое. Появятся хорошие дороги, правитель разрешит всем желающим иметь в собственности автомобиль, изменится человеческий менталитет.

Каждый житель Ням-Ням будет обладать автомобилем, и не одним. Там, где раньше он пешком проходил за полчаса, теперь будет часами стоять в пробке. Дворы будут забиты механическими чудовищами, зеленые газоны изничтожены колесами, воздух отравлен выбросами, а тихие улочки превратятся в шумные, дымные, смертельно опасные дороги, на которых ежегодно будут гибнуть десятки тысяч человек — больше, чем в войнах.

Воинственно настроенная Лимона За даже не подозревала, что такое мирное и полезное на первый взгляд изобретение послужит причиной гибели стольких людей — в том числе и ненавистных ей мужчин.

Но до этого еще далеко, и большинство ням-нямовцев предпочитают ходить пешком.

Ням-Ням — город небольшой, его можно пройти из конца в конец за полдня.

А еще можно использовать немеханизированные средства передвижения. Например, те, кто близок к "высшим слоям общества" могут передвигаться с помощью паланкина. Однако использование такого средства передвижения ограничено законом, в котором, помимо прочего, уточняется, что носильщики "должны быть красивы, чисты, гладко выбриты, не иметь волос на открытых частях тела — за исключением головы, не иметь шрамов или чего-либо, что может быть противно эстетическим чувствам людей, также от них не должно пахнуть потом". Последнее должно осуществляться — в соответствии с тем же законом — удалением потовых желез хирургическим способом. Разумеется, удалить все потовые железы человека в принципе невозможно, но когда людей, принимающих законы, интересовала возможность их осуществления? Впрочем, в Ням-Ням суровость законов компенсируется необязательностью их исполнения, поэтому в центре города нередко можно было увидеть наемных рабов, переносящих своих господ-работодателей в паланкине.

Основным же транспортным средством жителей Долины оставались лошади. Чтобы удовлетворить потребности людей в лошадях, существуют конные фермы, где занимаются разведением лошадей — ездовых, тягловых, скаковых и даже боевых.

Одну из таких ферм, расположенную на окраине Ням-Ням, и решил почтить своим визитом Дженс Клевальски.

Ярко светило солнце, согревая теплыми лучами все вокруг. Зеленела травка, стрекотали кузнечики. Идиллию слегка нарушал запах навоза, но здесь даже он органично вписывался в общую картину.

По двору сновали рабочие, таская корм и мешки с сеном. Хозяин фермы обнаружился здесь же. Невысокий, плотный, скупой в движениях, с вечно задумчивым лицом. При этом обладал всеми чертами, необходимыми для успешного ведения хозяйства. Ферма по праву считалась одной из лучших в Долине.

Дженс направился к нему.

— Привет, Лерм, — поздоровался Клевальски.

Хозяин фермы медленно перевел взгляд на Дженса, будто только сейчас заметил его.

— А, Дженс, привет, — Лерм ответил на рукопожатие, пронзив Дженса испытующим взглядом, как будто пытался понять, какие изменения произошли с ним с момента их последней встречи.

— Рассказывай, как дела.

— Дела — отлично. Устроился на шикарную работу, деньги гребу лопатой, познакомился с прекрасной женщиной, глядишь, скоро дети появятся…

— Врешь, как всегда, — спокойно констатировал Лерм.

— Почему — как всегда? Как иногда. И на работу я и впрямь устроился…

— Опять каким-нибудь маляром или сантехником?

— Сантехником я никогда не работал!

— Конечно. Лично я бы тебя на такую работу не взял. Рассказывай, куда тебя в этот раз занесло.

Немного помявшись, Дженс признался, что работает в УН.

— И как ты докатился до такого? УН! А еще руку тебе пожимал… — Лерм демонстративно вытер руки о штаны. Причем обе. Проделано все это было с таким серьезным видом, что далеко не каждый понял бы, что Лерм шутит. — Вот вчера опять письмо пришло от твоего отца. Спрашивает про тебя. И что ему отвечать? Что его единственный сын подался в легавые? Он не переживет такого позора!

— Теперь ты врешь. Ничего он про меня не спрашивает.

— Ну да… не спрашивает, — признался Лерм. — Но ведь пишет! И я чувствую, что ему не безразлична твоя судьба. Хочется написать о тебе что-то хорошее — а что? Нет ничего хорошего!

— Вот и не пиши ничего. Может, хоть забеспокоится.

— Эх, Дженс, Дженс… когда уж ты за ум возьмешься?

— Не начинай, а? Я сюда не для этого пришел.