Безумный поклонник Бодлера

– Я чувствую в себе склонность к писательству, и ни к чему больше, – категорично обрывал он проповеди отчима и уходил, хлопнув дверью кабинета.

Видя, что сын упорствует в своем решении, расстроенная Каролина обратилась за помощью к Альфонсу. Один лишь сводный брат мог повлиять на вбившего себе в голову невесть что юношу. И брат взялся за дело. В один из летних дней он как бы случайно заехал в дом к Опикам и за семейным обедом между сменой блюд вскользь осведомился:

– Ну, Шарль, и что ты думаешь делать дальше?

– Подумываю заняться литературой, – бесхитростно ответил молодой человек, глядя на застегнутого на все пуговицы солидного мужчину с постным лицом святоши, которым стал его сводный брат.

– Это понятно, – чопорно кивнул Альфонс. – Литература – это хорошо. А на жизнь ты чем планируешь зарабатывать?

Шарль смешался, ибо жить-то он как раз и думал на гонорары за проданные издателям книги. Буржуазию он презирал и всей душой стремился к аристократии. Бодлеру казалось, что его место именно там. Он не желает иметь профессию. Он хочет творить. Так зачем же он станет обременять себя буржуазными занятиями?

– Как раз на вырученные от литературного творчества деньги я и буду жить, – неуверенно сообщил он. – Написать роман за пару месяцев – это сущие пустяки. За год получается шесть книг, которые, как мне кажется, будут неплохо оплачены.

– Альфонс, ты только послушай, что он говорит! – воскликнула Каролина, роняя десертную вилку. – Он рассуждает как дитя! Скажи ему что-нибудь!

– Послушай, брат, – терпеливо начал Альфонс. – Судьба писателя складывается по-разному. Кому-то сразу удается продать свои рукописи издателям, а кто-то бегает по редакциям всю жизнь и не может пристроить ни строчки. Необходимо иметь основной источник дохода. Профессия юриста открывает перед тобой широкие возможности и позволяет в свободное от судебных заседаний время предаваться творчеству. Как ты смотришь на то, чтобы продолжить образование на поприще юриспруденции?

– Ну что же, возможно, это наименьшее из зол, – задумчиво протянул Шарль, устав сопротивляться уговорам. – Так уж и быть, я согласен поступить на юридический факультет.