Я наблюдала за тем, как напрягались и перекатывались его мускулы, пока он снимал картину с высокой полки. Это завораживало. На нем была пара рабочих перчаток, которые одолжил ему мистер Фостер, и он весь был покрыт пылью и потом. У меня чуть слюнки не потекли. Если он выглядел так хорошо, когда просто передвигал мебель, могу представить, как хорошо он смотрелся в своей стихии. На бейсбольном поле в обтягивающих белых штанах, замахиваясь, чтобы бросить мяч и…
— Стой! — воскликнула я, подбегая к нему.
Но он уже успел снять картину, положил ее на землю и настороженно посмотрел на меня.
— Что-то не так? — спросил он, капля пота скатилась по его виску. Он смахнул ее тыльной стороной ладони.
— Нет, все идеально, — сказала я. — Но твое плечо!
Как я могла забыть, что Джош не играл в бейсбол только потому, что повредил плечо? И вот я здесь, прошу сделать то, что, вероятно, очень вредно для его плеча.
Джош выгнул бровь.
— Мое плечо?
— Да, — я указала сначала на одно, а потом на другое, и только после этого осознала, что понятия не имею, какая рука у него повреждена. — Я не хочу, чтобы ты причинял себе боль.
— Мы занимаемся этим уже несколько часов, — напомнил он мне, — немного поздновато беспокоиться об этом, — он повернул правое плечо. — Но все в порядке.
— Ты уверен? — я сцепила пальцы и прижала их к груди. Меньше всего мне хотелось доставлять ему неудобства.
— Ага, — ответил он. — Если только ты не хочешь, чтобы я бросал мяч. В этом я тебе не помощник.
По выражению лица Джоша было понятно, как сильно это его огорчает. Он впервые упомянул бейсбол, и теперь я чувствовала себя ужасно из-за того, что заговорила об этом. Отчаянно желая сменить тему, я посмотрела на свой телефон.
— Уже поздно, — заметила я. — Может, на сегодня хватит?
— У тебя есть все, что нужно? — спросил он, прислонив картину к антикварной раме кровати.
— Угу, — выдавила я, у меня пересохло во рту.
То, что Джош находился где-то рядом с кроватью, неважно, с матрасом или без него — рождало в моей голове множество очень шаловливых идей. Например, снять с него обтягивающую рубашку и прижаться к нему всем телом, ощущая жар его мышц и то, как они напрягаются под моими руками. Прижаться губами к его горлу, целуя продвигаться вниз до пояса. Расстегнуть пуговку, просунуть руку под брюки и найти…
— Риган?
Голос Джоша вырвал меня из моих ярких фантазий, и я поняла, что снова смотрю на его грудь. Я подняла глаза на его лицо и обнаружила, что мои наблюдения не остались незамеченными. Кроме того, он явно пытался меня о чем-то спросить.
— А? — удалось выдавить мне.
— Я спросил, не нужно ли тебе сделать еще несколько снимков, прежде чем мы уйдем, — повторил он, стягивая перчатки.
Я попыталась сглотнуть.
— Думаю, все хорошо, — выдавил я. — Все нужное у меня есть.
— Хорошо, — сказал он, проходя мимо меня, и его рука коснулась моей. — Если у тебя есть
Пульс колотился в запястье и горле. Я говорила себе, что он не флиртует, а если даже и так, то не всерьез, но когда я оглянулась через плечо, то увидела, что он ждет меня, в его глазах был жар и напряжение.
— Ты голоден? — спросила я, надеясь, что он не услышал, как надломился мой голос. —Меньшее, что я могу сделать, после того как ты потратил столько времени и сил, чтобы помочь мне — это угостить тебя ужином. И ты, должно быть, проголодался после того как поднимал и передвигал вещи.
Я опять что-то мямлила.
— Ты голоден? — переспросила я.
Джош поймал мой взгляд.
— Умираю с голоду.
Я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги.
— Но мне нужно переодеться, — сказал Джош, стягивая рубашку с торса и открывая на обозрение шесть кубиков, спрятанные под тонким хлопком.
— Ладно, — пропищала я. — Встретимся примерно через час?
— Или можем поехать ко мне, — предложил он. — Я быстро.
Но по его взгляду было понятно, что когда дело касалось других занятий, он предпочитал не торопиться. И делать все очень, очень медленно. Я была почти уверена, что сейчас упаду в обморок от напряжения, заполнившего комнату. Когда я ничего не сказала, он вернулся ко мне и встал так близко, что я могла явно почувствовать запах его мыла. Я заставила себя держать глаза открытыми, не закрывать их, наклонилась и глубоко вдохнула — это было именно то, что мне хотелось сделать.
— Пойдем, — сказал он, положив руку мне на поясницу. — Давай снимем с меня эту потную одежду.
— Знаешь, ты не станешь настоящим нью-йорцем, если будешь постоянно ездить на такси, — сказала мне Риган, когда мы ловили машину, чтобы вернуться в мою квартиру.
— Ты опять про это? — спросил я, запрокинув голову назад.
Она пожала плечами, стараясь выглядеть невинной.
— Просто пытаюсь помочь тебе освоиться в городской жизни.
— Технически, мой настоящий опыт проживания в Нью-Йорке не начнется, пока моя сестра не вернется из медового месяца, — сказал я ей.
— Да? Вот как это работает?
— Да.
— Хорошо, — она театрально откинулась на спинку сиденья. — А пока я буду пользоваться этой роскошью.