Безумство храбрых. Бог, мистер Глен и Юрий Коробцов

Одним из эпизодов этой борьбы было и то, что однажды на подземном заводе, о котором идет речь, немецкий инженер Гримм встретился с русским инженером Баранниковым, с французом Шарлем Борсаком, с чехом Гаеком и поляком Магурским, чтобы вместе вести беззаветную борьбу против фашизма.

15

Гримм вошел в цех быстрой, летучей походкой. Баранников сразу угадал, что инженер чем-то озабочен. Увидев, что Гримм направляется к нему, Баранников отошел к столу, где лежали чертежи, и склонился над ними. Гримм стал рядом, тоже склонился над чертежами и быстро заговорил:

— Сегодня ночью с завода увезли первую партию умерщвленных нами «фау». Я наблюдал за погрузкой. Но сколько увезли исправных! Я пришел к выводу, что мы не имеем права не думать о том, что «фау» делают не только в этом цехе, а еще и в одиннадцати секторах завода. Мы просто обязаны проникнуть и туда.

— Подождите, Гримм, не торопитесь,— сказал Баранников, рассматривая чертеж.— Очень легко потерять даже то малое, что мы уже делаем. Но это малое тоже стоит кое-чего. Сегодня увезли испорченных не меньше десяти. Так? Если принять самый минимальный расчет, что от «фау» погибает десять человек,— это значит, что мы уже спасли сотню людей, которые будут продолжать борьбу против нашего общего врага.

— Но мы обязаны спасти больше,— продолжал Гримм.— И мы это можем. В седьмом секторе есть люди, которые, я чувствую, пойдут за нами.

— «Чувствую» — это несерьезно. Людей надо знать хорошо, твердо, как свое имя. Иначе мы поставим под удар и тех, кого сейчас считаем спасенными.

Гримм был явно недоволен возражениями Баранникова:

— Но придет час, товарищ Сергей, когда немецкая компартия спросит у меня: все ли вы сделали, что было в ваших силах? Как вы ответите на моем месте?

— Я отвечу утвердительно. Mы сейчас делаем все, что в наших силах.

— А я привык стремиться видеть далеко вперед.

— Я тоже стремлюсь к этому. Но в наших условиях смелость и быстрота действий — качества не самые главные. Умная осмотрительность и трезвый учет обстановки поважней. Особенно когда хорошее дело уже начато. Думая о новом шаге завтра, мы не имеем права спотыкаться сегодня.

Баранников замолчал. Молчал и Гримм. Посмотреть со стороны — задумались два инженера над каким-то мудреным чертежом.

Баранников коснулся локтем Гримма:

— Осторожней, как можно осторожней! Все время помните о тех ста, которых вы уже спасли. Хорошо?

Гримм кивнул и, помолчав, сказал:

— У меня для вас приятная новость. Вам передает привет Пепеляев.

— Он жив?

Гримм улыбнулся:

— С того света приветов не передают. Скоро он с вами свяжется.

Баранников крепко сжал руку инженера:

— Спасибо! Вы не представляете, какую радость вы мне доставили…

Гримм ушел, и теперь он шагал по цеху чуть медленней, в походке его была сама сосредоточенность…

…В это время Демка переживал очень тяжелые минуты. Он только собрался протопить печь, как в домик без стука вошел человек в штатском. Он молча обошел все комнаты и, убедившись, что никого нет, вернулся на кухню к Демке.

— Все на работе,— сказал Демка.

— Надо надеяться…— Человек в штатском смотрел на Демку и как-то странно улыбался.— А ты, я вижу, неплохо устроился?

— Что приказано, то и делаю.

— Еле тебя разыскал.

— А на что я вам? — глухо спросил Демка. Сердце его колотилось от предчувствия беды.

— Тебе привет от Шеккера.

— Как это — от Шеккера? Он же умер.

— Вот именно.— Человек в штатском продолжал все так же странно улыбаться.— Он привет посылает тебе с того света и просит предупредить тебя, что и ты очень легко можешь туда попасть, если не будешь делать то, что тебе прикажут.

— Мне приказано стеречь дом, держать его в порядке…

— К тому, что передает Шеккер, я могу добавить, что выяснение обстоятельств его смерти еще продолжается. И тебе рано думать, что ты удачно выкрутился из той истории.—Человек в штатском выразительно помолчал.— Я буду приходить сюда каждый день, и ты будешь подробно рассказывать обо всем, что говорят жильцы этого дома. Я должен знать, кто из них с кем больше дружит, в чьей комнате и когда они собираются вместе. Вообще я должен знать все, что происходит в этом доме. Абсолютно все. Особенно меня интересует русский.

— Да они же со мной не разговаривают,— попробовал возразить Демка.— Они вообще как придут, сразу валятся спать. Какие еще там разговоры…

— Я надеюсь, ты понял все, что я сказал. И насчет Шеккера, и насчет легкой возможности для тебя встретиться с ним. Завтра я приду в это же время.

Человек в штатском ушел.

Демка продолжал растапливать печку, но руки его не слушались. Он ронял поленья и долго не мог зажечь спичку. Потом забыл открыть трубу, и весь дом наполнился едким дымом. Пришлось распахнуть окна. И снова у него начала сильней дергаться голова.

Как только инженеры вернулись домой, Демка прошмыгнул в комнату Баранникова и все ему рассказал.

— Ладно, иди пока к себе. Мы посоветуемся, что делать.

— Батя, они же меня убьют.

Баранников взял его за плечи:

— Сколько уж раз убивали, а мы с тобой все живы да живы. А потом, знаешь, как народ говорит: «Двум смертям не бывать, а одной не миновать».