Безумство храбрых. Бог, мистер Глен и Юрий Коробцов

Пещера ответила не сразу. Сначала возник гул, который с каждой секундой нарастал и наконец превратился в грозный рев, в котором отдельные слова нельзя было расслышать. Но Баранников видел, чувствовал, что люди готовы на все. Сегодня первый раз в жизни ему пришлось быть оратором, и он испытывал гордый подъем души, ощущая в себе новые силы. Он всматривался в возбужденные и гневные лица, все еще не очень веря, что никто другой, а он одними своими словами вызвал эту бурю, захлестнувшую всю пещеру.

— Где другие раненые? — спросил Баранников.

К счастью, два других заключенных были ранены не опасно. Одному пуля попала в руку, другому немного повредило плечо. Они бодрились.

— Как прекрасно все вышло! — возбужденно говорил один из них, смотря на Баранникова.— Вы ведь русский? Так я и думал. Спасибо вам! Спасибо!

— Вы все сами сделали,— подавляя смущение, сказал Баранников.

К нему подошли трое незнакомых заключенных. Но еще до того, как они заговорили, Баранников сердцем почуял: русские.

— Здорово, земляк!— сиплым басом произнес один из них и крепко стиснул руку Баранникова. — Бывший майор артиллерии Пятников. Впрочем, почему это «бывший»? Считаю себя вернувшимся в строй после вынужденного отпуска.— На возбужденном его лице весело поблескивали черные, навыкате глаза. Он показал на своих товарищей: — Это тоже наши, армейцы. Считай нас состоящими при себе. Любой приказ выполним.

У Баранникова перехватило горло, и он только кивнул головой, стараясь не смотреть на товарищей.

В пещере внезапно наступила тишина, Баранников видел, что все смотрят в сторону бокового входа. Там стоял эсэсовский солдат. Он всматривался в сумрак пещеры, потом заложил в рот концы пальцев и два раза отрывисто свистнул. И тотчас из глубины пещеры послышался крик:

— Вальтер! — В голосе кричавшего были радость и удивление.

К солдату пробивался пожилой человек небольшого роста. Заключенные следили за ним с недобрым любопытством.

— Дружка нашел! — произнес кто-то насмешливо.

Пожилой обернулся:

— Это товарищ Вальтер! Он такой же узник, как мы.

Наконец он добрался до солдата. Они обнялись неоживленно заговорили. Люди молча наблюдали за ними. И только тут Баранников узнал в солдате одноглазого парня Вальтера, друга Отто. Пожилой заключенный, разговаривавший с ним, оглянулся и показал на Баранникова. И они вместе стали пробиваться к нему.

Дойдя до середины пещеры, Вальтер поднял в руке автомат и крикнул:

— Поздравляю вас, товарищи, с первой победой!

Лица у людей просветлели. Вальтер подошел к Баранникову:

— Здравствуйте, товарищ Сергей. Я вижу, вы тоже удивлены. Между тем все очень просто. Они нагнали в лагерь тьму солдатни, и стало удобно скрываться в этой форме. Я пришел специально к вам от товарища Отто. То, что вы сделали сегодня в цехе, узнают все. Наши люди расскажут об этом во всех пещерах. Эта сволочь Диркс, к сожалению, не околел, но в госпиталь попал.

— Что будет дальше? — спросил Баранников.

— В двух словах не скажешь. Положение пока неясное. Твердо решено одно: из пещер в цеха не выходить. По нашим сведениям, эсэсовцы это предусмотрели и собираются взять нас голодом. Будем драться. Фронт уже близок. Очень плохо в четвертой пещере, там взяли наших товарищей. Этим воспользовались провокаторы. Они предложили заключенным мирно выйти из пещеры и заявить, что не участвуют в борьбе. Мол, таким способом они могут сохранить себе жизнь. К сожалению, почти все поддались провокации. Люди вышли из пещеры, построились и направились к комендатуре. Но, как только они повернули за гору, по ним с двух сторон ударили из пулеметов и зениток. Гора трупов — такова расплата за малодушие. Эсэсовцы, может быть, подумали, что началось восстание. Значит, боятся, сволочи!— Вальтер незаметно сунул в карман Баранникова пистолет и продолжал:— Сегодня ночью сюда доставят несколько гранат и винтовок. Раздайте самым надежным людям и держите оружие под рукой. Пока срок восстания не уточнен, все дело в оружии. У нас его еще мало, очень мало. Но будет больше.

24

Несколько дней в лагере было неясное положение. Противники как бы заняли каждый свою позицию и выжидали.

Генерал Зигмаль после ранения Диркса пришел к выводу, что доставать из-под земли по тысяче человек в сутки — затея неосуществимая, и ждал восстания, которое выведет на поверхность всех заключенных. Тогда-то он и устроит массовую бойню. Своему начальству он доложил, что выход узников из четвертой пещеры является началом восстания. Но вот уже несколько дней все было тихо. Одно из двух: или расстрел заключенных из четвертой пещеры подавил волю остальных и они от восстания отказались, или они ждут, когда американские войска подойдут еще ближе. И войска эти приближались. Ничего утешительного не сообщили генералу и его друзья из Берлина. Генерал Зигмаль начинал нервничать. Ночью он отдал приказ подготовить все к взрыву подземелья.