Безумство

Ну, вообще-то это не совсем так. Одного игрока, похоже, забавляет такой странный поворот событий.

— Надеюсь, у тебя есть медицинская страховка, братан, — говорит Зандер, грубо хлопая меня по спине. — Я хочу сказать, что шансы на то, что ты выйдешь из этой тренировки живым, довольно низки.

Зандер был чертовски неправ в прошлом. Он был настолько неправ, насколько это вообще возможно, когда не сказал мне о своей связи с моим отцом. Но на этот раз, похоже, он прав.

Парень улыбается мне своей разочаровывающей улыбкой через решетку шлема.

— После того как ты был таким возмутительным придурком, я должен бы позволить волкам напасть на тебя, Моретти. Хотя, не переживай. Я тебя прикрою.

Глава 20.

— О боже мой! Что случилось с твоим лицом?

Библиотека закрыта на обед из-за какого-то собрания преподавателей, так что мне неохотно пришлось довольствоваться едой в кафетерии. Я почти падаю со стула, когда замечаю Алекса, идущего через шумный кафетерий с нагруженным подносом в руке и ярким, массивным фиолетовым синяком, образовавшимся на его челюсти.

Парень гримасничает, ставя свой поднос на стол и усаживаясь напротив меня. Прежде чем он успевает объяснить, как оказался с таким огромным следом от удара на лице, появляется Зандер, одетый в нелепый опрятный свитер и хлопчатобумажные брюки, размахивая собственным подносом. Он ставит его рядом с Алексом, и моя челюсть опускается еще ниже, когда я вижу синяк под глазом и разбитую губу, которые украшают его лицо.

— Футбольная команда пыталась свергнуть своего нового правителя, — говорит он слишком бодрым тоном, учитывая, что из его нижней губы все еще сочится кровь. — Похоже, он им почему-то не нравится, — добавляет Зандер. — Бог знает почему.

Я роняю пластмассовую вилку и откидываюсь на спинку стула. Выражение лица Алекса подтверждает диковинный комментарий Зандера — да, он действительно стал капитаном футбольной команды.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Тренер Фоули сошла с ума. — Алекс смотрит вниз на огромную гору еды перед собой. — Она сказала, что это единственный способ для меня пойти в колледж. Хотя, очевидно, она хочет моей смерти.

Вау.

Просто ... вау.

— Привет, Сильвер. Алекс. Новый парень, кем бы ты ни был. Не возражаешь, если я посижу с тобой? — Внезапно Холлидей появляется рядом со мной, сжимая в руках коричневый бумажный пакет, и с некоторым беспокойством смотрит на свободное место на скамейке рядом со мной.

Мгновение неловкой тишины повисает в воздухе, и я просто смотрю на нее, настолько ошеломленная, что мой мозг перестает функционировать. Когда этот момент становится слишком неудобным, чтобы вынести его, я вырываюсь из оцепенения и двигаюсь на скамейке, освобождая ей место.

— О. Уххх. Конечно. Да. Почему нет.

Девушка выдыхает, ее плечи расслабляются, и я понимаю, что она нервничала. Холлидей думала, что я собиралась сказать нет.

— Круто. Спасибо. — Она садится, разворачивая свой обед, и темный взгляд Алекса все время пробивает дыры в ее лице.

Я пинаю его ногой под столом. Когда он смотрит на меня, мой многозначительный взгляд передает строгое послание: «Эй, будь милым».

— Все в порядке. Тебе не нужно его сдерживать, — тихо говорит Холлидей.

Черт возьми. Не думала, что это так очевидно.

— Я… ужасно обращалась с тобой, Сильвер. — Холлидей с трудом подбирает слова. Ее вина ощущается как пятый член группы, нависающий над нашим столом, требующий всего пространства и не оставляющий его для остальных. — Я была плохим человеком. Я знаю. Этого не должно было случиться. Кейси была... ну, она была Кейси. И я была такой эгоисткой. Я позволила себе бояться ее больше, чем любить тебя, и это было... это было... — ее глаза блестят, а кончик носа порозовел. Я знаю по опыту, что это происходит только тогда, когда она вот-вот заплачет.

Девушка не извинилась за то, как обошлась со мной, когда спросила, не хочу ли я навестить Зен в больнице вместе с ней. Я почему-то не ожидала от нее этого. Когда она поворачивается ко мне лицом, на ее лице проступает раскаяние, руки нервно теребят кисточку на молнии сумочки, и она произносит слова:

— Мне очень жаль, Сильвер. Я знаю, что извинений никогда не будет достаточно, чтобы загладить мою вину... но мне действительно очень жаль. И я скучала по тебе. Я скучала по своему другу. Я этого не заслуживаю, но надеюсь, что мы снова сможем стать друзьями. Настоящими друзьями. Как были раньше.

Я чувствую, что не могу вынести искренности или осторожной надежды, мелькающей в ее глазах. Я хочу убежать от всего этого так быстро, как только возможно для человека, и притвориться, что этого не происходит.

— Все в порядке. Все нормально, Хэл. Тебе не нужно извиняться.

— Черта с два не нужно, — рычит Алекс, тыча вилкой в ее сторону. — Она любила тебя. Она доверяла тебе, а ты позволила каждому человеку в этой школе поверить, что она солгала о том, что ее изнасиловали, хотя ты точно знала, что это правда. Ты могла бы сказать правду. По крайней мере, некоторые придурки в этой школе могли бы поверить ее рассказу, если бы ты пошла и рассказала Дархауэру о том, что видела той ночью.