Безупречная любовь (СИ)

Ещё когда я лежала в больнице, родители обратились в полицию и Нейта задержали, но вскоре выпустили под залог. Ничего удивительного, ведь семейство Донован было очень богатым с кучей связей. Тягаться с ними фактически не имело смысла. Однако мои родители пообещали сделать всё, чтобы упрятать Нейта за решётку. Мне было всё равно. Я жила и дышала только одним желанием — увидеть Энди. Однако не всем желаниям суждено исполнятся. На мои звонки парень попросту не отвечал, а где он его родители точно не знали. Где-то в туре. Занят. Да и неужели я всерьез думала, что после того как он бросил меня, растоптав моё сердце, он тут же прибежит, услышав, что какой-то мудак изнасиловал меня? Надо было смотреть правде в глаза и признать, что всё кончено. Легче сказать, чем сделать, не так ли? Вот и у меня ничего не получалось. Я как хатико каждый день приходила на одно и то же место — в лес к нашему дереву. И ждала. День за днём. Просто приходила туда, садилась на холодную траву, откидывала голову к широкому стволу и, закрыв глаза тихо плакала. Я не могла есть, спать, думать и жить. Всё напоминало о случившемся — синяки на теле, темные круги под глазами от бессонных ночей, фотографии, где мы с Энди счастливы, его футболка, которую я прижимала к себе, одноклассники с их перешёптываниями, учителя, косо смотрящие не меня и друзья, которые не знали, как мне помочь. Внутри меня казалось не осталось ничего живого, всё было сломано, изрезано и кровоточило. Откуда же мне было знать, что это только начало моих мук, что впереди меня ждал настоящий ад.

Примерно через полторы недели я почувствовала себя плохо. К тому моменту я очень сильно похудела и довела себя практически до истощения. Тяжбы родителей против Нейта продолжались, и пока всё шло отнюдь не в их пользу. Поэтому, они были слишком заняты, чтобы заметить, как я медленно довожу себя до грани. Когда же я прямо посреди урока потеряла сознание, мама отвезла меня к врачу. Но то, что я услышала, стало самой настоящей лавиной, с головой накрывающей мощным потоком. Попав под такую лавину, ты просто не можешь дышать, воздуха нет, ты начинаешь задыхаться, в глазах темнеет и, кажется, будто ты тонешь, уходя куда-то на самое дно. Все что-то говорят, требуют от тебя каких-то слов и действий, а ты ничего не слышишь — оглушающая тишина заполняет твой разум и только шум в ушах перекрывает сводящую с ума тишину.

— Николь, ты меня слышишь? — среднего возраста женщина, облачённая в белоснежный халат, аккуратно прикоснулась к моему плечу. — Срок беременности 5 недель. — Эти слова прозвучали как приговор. Обычно люди радуются такому событию, они взволнованы и вместе с тем счастливы. Но когда тебе 17 лет, у тебя на носу выпускные экзамены в школе и поступление в университет, а отец ребёнка бросил тебя и находится неизвестно где, то известие о беременности сродни диагнозу о раке. — Я пропишу тебе витамины, но нужно следить за питанием и не перетруждать себя. — Моя голова рефлекторно кивала в знак согласия, пока врач продолжала что-то говорить. Её слова разлетались по небольшому помещению, где я находилась, не долетая до моего слуха, растворяясь в огромном потоке мыслей. В голове набатом бился всего один вопрос: что мне делать?

Всю дорогу, что мы ехали с больницы домой, я и мама провели молча. Для неё это был такой же удар, как и для меня. Семнадцатилетняя дочь, которая еще учится в школе, беременна от своего непутёвого, легкомысленного раздолбая парня. Ах, да, он же ещё и бросил её. Я представляю, что творилось у неё в голове, и что она мечтала сделать с Энди, попадись он ей под руку. Я и сама была под воздействием смешанных чувств. Где-то там внутри росла маленькая жизнь — частичка меня и человека, которого несмотря ни на что я люблю всем своим разбитым сердцем. Да, это пугало меня, выбивая почву из-под ног, вносило кучу неразберихи в мою продолжающую рушиться жизнь, однако вместе с тем, это было самым настоящим чудом, ярким светом во мраке, куда я погружалась с каждым днём всё больше. Мой малыш, наш с Энди ребёнок мог стать спасением для меня. И я почему-то была уверенна, что как только Энди узнает о беременности, то обязательно вернётся, и у нас снова всё будет хорошо. Ведь мы любили друг друга, такое чувство не может просто взять и в одну секунду испариться. Нет. Слишком глупо и наивно, не правда ли?

— Ты должна сделать аборт, — отец смотрел на меня суровым взглядом, крепко сжимая в руке стакан с виски. Примерно полчаса назад мама рассказала ему про беременность, и теперь они вместе стояли посреди моей комнаты, едва сдерживая злость, раздражение и горечь. — Ещё не хватало ребёнка от какого-то урода, — прошипел отец.

— Это ребёнок Энди, — инстинктивно я положила ладонь на почти плоский живот.

— Милая, врачи ведь могут и ошибаться, — мама попыталась смягчить тон голоса, хотя так отчетливо слышалось напряжение и раздражение. — А что если ты беременна от того подонка, что изнасиловал тебя?