Безупречная Луна

Среди наших солдат и теялийцев в живых в лучшем случае половина, от каиданцев лишь несколько десятков, но их и изначально было меньше. Подчинённым, наблюдающим, как истуканы, за разворачивающейся картиной, Рой командирским голосом приказывает помочь раненым. Даян поддерживает его и приказывает то же самое нашим людям. Бой окончен. Больше здесь нет врагов и сторон. Однако каиданцы и наши солдаты предусмотрительно стараются не пересекаться, всё ещё потерянные в произошедших событиях. Шиун приказывает разжечь два больших костра, догадываясь, что мы здесь надолго, а на смену жару схватки стремительно приходит ощущение холода и всеобщего проигрыша. Я не понимаю, откуда это чувство, но уверена, что так выглядит поражение.

Проиграли мы все.

Эол накрывает тело отца плащом Роя и проверяет состояние Демьяна. Суа смиренно стоит рядом с Шиуном, отдающим приказы своим капитанам. Самия и Даян поднимают обессиленного от потери крови Рушана, но с помощью друзей он способен стоять. Тот не отрывает взгляда от неподвижной Ойро. Сестра так и сидит к ним спиной, напряжённо разглядывает грязный снег перед собой, задумавшись о чём-то. Дарен с опаской приближается к Ойро, пару раз тихо зовёт её по имени. Я понимаю, почему он боится к ней подойти. Мы видели, что при помощи моего контроля она даже землю заставила содрогнуться. Сестра ещё не способна управлять полученным Даром. Анис помогает мне встать на ноги.

Дарен не успевает спросить Ойро, всё ли с ней в порядке, как сестра поднимается без чьей-либо помощи и, не оборачиваясь, идёт к кромке леса. Будто не видя, она проходит мимо меня и Аниса. Я хочу позвать её, но не могу выдавить и звука. Из всех нас только Суа решается на это.

– Ойро…

Сестра не реагирует, продолжая медленно брести дальше. Не обращает внимания, наступая в лужи подтаявшего снега, разве что переступает через мёртвых. Она проходит мимо Шиуна, и тот, отвлекаясь от разговора, отшатывается от моей сестры на несколько шагов. Это замечаем мы все, кроме Ойро, которая просто проходит мимо. Шиун оглядывает её удаляющуюся фигуру и хмурится. Он скользит взглядом по нам всем.

– Стоять! – строго приказывает он мне, когда я намереваюсь пойти за сестрой. – Не ты. Не ходи за ней. Сделаешь хуже.

Потом с раздражением поворачивается к Рушану:

– И не ты! С тобой вообще отдельный разговор! – теялийский принц какое-то время раздумывает и указывает пальцем на Дарена. – Ты! Иди за ней, помоги и попытайся вернуть к нам.

– Что ты мелешь, Шиун? – возражает Даян.

– Тебе я бы тоже не советовал к ней подходить. Пока этот кахари, – он кивает на Дарена, – единственный, кто, вероятно, сможет к ней приблизиться. Кажется, вы ещё не осознали, что натворили.

Дарен хмурым взглядом обводит нас всех, впервые смотрит на нас с обвинением, а потом бежит за Ойро, которая тем временем скрылась за первой линией хвойных стволов. Я чувствую, будто мы с Рушаном в ней что-то сломали, что-то, что Ойро не сможет так просто забыть. Отдавая сестре свой Дар, я не ощущала ничего, кроме ударов собственного сердца и света, бьющегося ему под стать. Была лёгкость, словно тело покидает лишний груз, за ним следовала непривычная пустота. Однако в противовес мне Ойро кричала и плакала, а я не могла ничего сделать, чтобы разжать пальцы и остановить то, что начала. Но в момент, когда на наших глазах меч проткнул её любимого, я почувствовала это.

Услышала это.

Треск. То, что в ней боролось, – сломалось.

И с той секунды меня одолевает страх, что залечить это никто не в силах. Ойро уже была свидетелем смерти мамы, и теперь история чуть вновь не повторилась. Я видела, куда Рушану пришёлся удар Клетуса. Его меч хоть и прошёл насквозь, но не задел ни сердце, ни лёгкое, ни желудок. Ранение было определённо смертельным, но далеко не мгновенным. Именно несколько минут дали нам необходимый шанс.

После потрясения от смерти мамы сам Дар лишил Ойро воспоминаний, чтобы исцелить её душу. Что же будет теперь?

– Нам нужно разобраться с ними, – тихо напоминает Суа, глядя в сторону Демьяна и Эола. Квинтилии напрягаются, как только всё внимание переключается на них.

– Пора заключить мир, – твёрдо говорит Шиун. Несмотря на его слова, он с долей неприязни смотрит на братьев, – и будьте благодарны, что я и Даян готовы пойти на это.

– Условие? – Эол держится хорошо, сразу понимает, что всё не просто так.

– Лучшим решением было бы посадить вас обоих на клятву до конца ваших дней, – отвечает Даян, они переглядываются с Шиуном, – но мы решили дать вам единственный и последний шанс искупить то, что натворил ваш отец. Ты, Эол, возьмёшь корону.

– Что? – младший Квинтилий недоверчиво смотрит на моего брата, а затем переводит взгляд на своего.

– Возьмёшь чёртову золотую корону, наденешь на свою светловолосую голову и исправишь то, что ещё возможно! – вкрадчиво, чеканя каждое слово, повторяет Даян. Он не улыбается, не шутит и не насмехается. Его голос серьёзен и холоден.

– Бери корону, брат, – хмыкает Демьян, замечая растерянность на лице младшего принца. – Она мне не нужна. Они и так предлагают слишком простое условие.