Безупречная репутация. Том 1

Виктор Семенович Гнездилов бился за чистоту своей репутации истово и самоотверженно. Карьера развивалась без сбоев, началась с должности помощника прокурора, за последующие 15 лет, к началу 1990-х, достигла уровня зампрокурора областного центра и к концу тысячелетия подошла к решающей точке: прокурор области Гнездилов, служитель закона с безупречной репутацией, настоящий юрист-профессионал, на имя которого ни разу не падала тень подозрений в коррупции или злоупотреблениях, должен был вот-вот получить назначение в столицу, в Верховный суд.

Эти девяностые годы, годы стремительного карьерного роста мужа, дались Светлане Дмитриевне тяжелее всего. Так многого хотелось! Открывались такие возможности! Теперь можно, наконец, пожить так, как жили герои заграничных фильмов, французских или американских. Посмотреть мир, поездить на автомобиле престижной марки, поносить бриллианты и длинные красивые шубы, построить или купить большой дом за городом рядом с лесом и озером, устраивать в нем приемы и званые вечера… Желания переполняли, душили, рвались наружу, ведь Светлана еще так молода, так хорошо выглядит, полна сил, ей всего тридцать семь… сорок… сорок три… Вся жизнь впереди!

Но ничего было нельзя. Максимум, на что соглашался Виктор Семенович, – отдых в Турции в дешевом отеле и тоненькое золотое колечко, купленное в местной ювелирной лавчонке. Да и то всего два раза. Чаще всего отпуск семья проводила в России.

– Твой заместитель уже в прошлом году построил трехэтажный особняк, – робко замечала Светлана.

– И сядет, – коротко отвечал Гнездилов. – Очень скоро сядет, вот посмотришь. Нельзя брать взятки годами и ничем не расплатиться, эта малина рано или поздно закончится.

Он не разрешал ничего, что выходило бы за рамки семейного бюджета, определяемого ровно двумя зарплатами: своей и жены. Когда сын Виталик создал собственную фирму и начал получать приличные доходы, Гнездилов-старший категорически отказывался принимать от него деньги и дорогие подарки. «Потом не отмоемся, – говорил он. – Все чиновники, живущие не по зарплате, записывают фирмы и недвижимость на родственников, юридически – не придерешься, но дураков-то нет, все же всё понимают и криво усмехаются за их спинами. Да, с точки зрения закона все вроде бы чисто, но, как говорится, ложечки-то нашлись, а осадочек остался. Репутация запятнана, как ни крути, а я этого допустить не могу. Мы с тобой и Виталька будем знать, что новая машина – подарок сына, но все остальные будут уверены, что я беру взятки, и ничего мы общественному мнению не докажем». Никогда никому не звонил с просьбами, пользуясь служебным положением или связями. Строго выговаривал Светлане, если замечал, что она улыбнулась какому-нибудь мужчине, бросившему на нее заинтересованный взгляд.

– Ты – моя жена, ты должна быть безупречна и не давать повода для злословия, – твердил Виктор Семенович. – Твоя репутация – это и моя репутация, а репутация – это единственное сокровище, достояние, которое полностью в наших руках. Можно тщательно следить за здоровьем, но оно все равно подведет, потому что вмешается наследственность или несчастный случай. Могут неблагоприятно сложиться обстоятельства. Могут подвести люди, на которых ты понадеялся. Есть множество факторов, над которыми человек не властен. И только наша репутация целиком и полностью зависит от нас самих.

Светлана Дмитриевна покупала одежду на вещевых рынках, а продукты – в магазинах рядом с домом. При каждом новом повышении супруга она мысленно повторяла: «Витя прав. Вот его снова назначили на хорошую должность. Могли ведь назначить кого угодно, вон их сколько – юристов всяких, активных, пронырливых, коррумпированных, а назначили его. Потому что у него безупречная репутация. А я со своими жалкими желаниями красивого и дорогого – просто глупая баба».

В конце концов она смирилась. Привыкла. Научилась возвращать себе те ощущения юности, когда честность и неподкупность Виктора Гнездилова вызывали в ней искреннее восхищение и безграничное уважение. Так было даже легче: она снова чувствовала себя двадцатилетней красавицей, опирающейся на руку взрослого умного серьезного мужчины. Легче было не злиться, не нервничать, не переживать, не принимать решений, ни за что не бороться и ничего не отстаивать. Жить так, как он велит, признавая справедливость и уместность его требований, и верно служить его репутации, а значит, и карьере, семье и их общему будущему. Будущее виделось, правда, туманным, но об этом можно было не думать, ведь есть Виктор, уж он-то точно знает, как сделать, чтобы все устроилось наилучшим образом.