Безупречная репутация. Том 2

Гнездилова заказала очередную порцию, бармен кивнул и потянулся за стаканом на стойке. Стакан, не бокал. Значит, что-то крепкое. Пора.

Вадим неслышно подошел сзади и, когда бармен поставил перед Светланой напиток, протянул руку через ее плечо и отодвинул стакан.

– Не нужно, – проговорил он мягко. – Вы такая красивая женщина, и он вас не стоит. Поберегите себя.

– Для кого? – Светлана подняла на него полные злых слез глаза. – Для тебя?

– Это было бы идеально, – улыбнулся Вадим. – И я был бы счастлив.

В целом все оказалось не так уж сложно, все-таки месяцы наблюдений дали свой результат: Вадим неплохо изучил вдову судьи Гнездилова. За сексуальную составляющую он не опасался, с этим вопросом у него всегда был полный порядок, и ни возраст женщин, ни их внешность роли не играли. Он знал, что ему нужно, чтобы все прошло хорошо.

В отеле они пробыли до утра и, расставаясь, договорились встретиться здесь же вечером. Пока все шло как по маслу.

Латыпов

Николай Маратович не мог простить себе вчерашней минутной слабости. Нужно было, услышав, что первый раунд переговоров прошел без успеха, сразу принять решение остаться в этом городе, спокойно все продумать, подготовиться и на следующий день прийти к строптивому Веденееву с новым набором аргументов. Но Латыпов изначально настроился на то, что проведет как минимум полдня в обществе Зои, потом аэропорт, перелет, снова аэропорт, предложение подвезти ее домой, а там – кто знает… Он влюбился мгновенно и неожиданно для самого себя, ощущал непривычную растерянность и даже какую-то несобранность, не рассчитывал ни на что и не загадывал, просто очень хотел быть рядом, смотреть на нее, пусть даже она молчит. Эта ночная поездка в машине так глубоко засела в его надеждах, что мысль «остаться и не лететь» не имела шансов быть вовремя услышанной. Николай Маратович после разговора с Каменской и Зоей тут же рванул объясняться с Веденеевым. И потерпел фиаско.

Успех не с первой попытки, а со второй – дело обычное. А вот третья попытка после двух предыдущих провалов редко заканчивается победой, Латыпов знал это по собственному опыту. Но сдаться? Отступить, не исчерпав весь арсенал? Ни за что! Николай Латыпов никогда не проигрывает. Если бы не вчерашний морок с несбыточными надеждами, сегодняшняя попытка была бы лишь второй и – он не сомневался – удачной. Ночь, проведенная в местной гостинице, позволила выстроить план разговора, и к Веденееву продюсер явился во всеоружии. Разумеется, без предварительного звонка по телефону во избежание вежливого отказа.

Дверь долго не открывали, Николай Маратович слышал приближающиеся неровные звуки шагов и понял, что Константин дома один, иначе дверь давно бы уже открыл Максим Викторович. Латыпову не были рады, он сразу это понял. Однако Константин проявлял вежливость и воспитанность, гостя не выгнал и даже предложил чаю. Предложение было, разумеется, тут же принято с огромной благодарностью.

– Тогда нам придется разговаривать на кухне, – предупредил Константин. – У меня в комнате весь стол занят.

– Конечно-конечно, – торопливо и радостно согласился Латыпов.

Он был готов разговаривать с Веденеевым где угодно, даже в санузле, лишь бы заставить автора повести выслушать его доводы.

Когда на столе в кухне появились чашки с дымящимся чаем, Николай Маратович предусмотрительно выждал некоторое время, давая напитку чуть-чуть остыть, а потом провернул свой обычный трюк, который так хорошо срабатывал с женщинами: опрокинул чай на себя, залив джемпер и джинсы. Трюк был старым, хорошо известным и дешевым, но от этого не менее эффективным: не имеет значения, понимает ли собеседник, что ты сделал это нарочно, все равно одежда у тебя мокрая и в таком виде ты на улицу выйти не можешь.

– Не обожглись? – встревоженно спросил Константин, когда Латыпов театрально чертыхнулся и вскочил с места.

– Не особенно, это уже не кипяток. Но мокро…

Николай Маратович принялся демонстративно оглядывать себя и с виноватым видом ощупывать залитую чаем одежду. На светло-сером джемпере, наверное, останется пятно, придется в химчистку сдавать, а если не выведут – выбрасывать, но это фиг с ним, лишь бы делу помогло.

– Мне так неловко… Как бы это все высушить?

Худой узкоплечий Константин задумчиво посмотрел на статного, атлетически сложенного гостя.

– Мои вещи вам не подойдут. Если только папины.

– Да мне какие угодно! Лишь бы не сидеть перед вами в одних трусах, пока одежда подсохнет. У вас стиральная машина с сушкой?

– Да. Я сейчас подотру здесь и принесу папин спортивный костюм.