Безупречный план

— Я уже подъезжаю! Что значит быстрее? Я и так на служебной машине еду. И нечего меня учить!

А потом, сунув телефон обратно в сумку, ругнулась витиевато:

— Нашелся родственник, еперный сарай!

Костик, припарковав свой Форд около главного входа, вышел вслед за Тарасовой.

— Пойдем, провожу, — предложил он. — А то сама заблудишься!

Девчонка глянула на него, словно впервые видела, а потом задумчиво кивнула:

— Спасибо, Константин Иванович. Что-то я паникую и туплю…

Он чуть ли не за руку довел ее до нужного корпуса, а потом вместе с ней поднялся на второй этаж. Настя, увидев столпившихся около двери людей, кинулась обниматься.

— Там сейчас Ольга, — предупредил ее высокий седой старик в бледно-сером костюме и точно таких же мокасинах. — Потом ты.

Костик без всякого труда опознал в говорившем старого Аллигатора, так явно отличавшегося от остальной публики.

— Да, дядя Илья, — кивнула Настя.

А вывалившаяся оттуда толстая тетка, прислонилась к плечу тощего мужика с залысинами и расплакалась.

— Она умирать собралась, Толик! Я не вынесу этого!

— Ольга, — приструнил старый Аллигатор и немигающе уставился на Патрикеева, словно соображая, откуда он его знает.

«Вспомнил, точно вспомнил, — мысленно хмыкнул Костик, ни на минуту не сомневаясь в памяти Ильи Легатова. Там в башке процессор стоит прошаренный. Каждая мелочь на своей полочке хранится и может пригодиться в нужный момент».

— Егор, — коротко позвал Илья Семенович, и Патрикеев с удивлением заметил Егора, стоявшего за углом вместе с каким-то парнишкой.

— Привет, Патрик, — подходя, радостно улыбнулся Кайман. — Какими судьбами? Тоже пришел проведать Дину Васильевну?

— Нет, — мотнул головой Костик. — Привез ее внучку. Вместе со мной работает. Настю Тарасову.

— А-а, — усмехнулся Кайман. — Прибыл мой личный ад, а я и не заметил!

— Почему ад? — не понял Патрикеев. — Хорошая девчонка!

— Историю с мерседесом помнишь? — скривился младший Легатов. — И скажу тебе по большому секрету, это она, наша маленькая дурочка. А ты не узнал?

— Нет, — мотнул головой Патрикеев. — Даже в мыслях не промелькнуло. Эта вроде приличная и серьезная. А та — оторва.

— Разочарую тебя, командир, — хмыкнул Кайман. — У нашей Настеньки много ипостасей. Обычно ее амплуа — конченные идиотки, а вот в новом качестве мне ее наблюдать не приходилось. Умная и приличная, говоришь? Ну-ну…

«Кто бы знал, что Котя и Кайман знакомы? — подумала Настя, скосив глаза на двух высоких мужчин. Она нутром поняла, что разговор идет о ней. После улыбок и дружеских приветствий лицо Егора приняло то самое пренебрежительное выражение, что полагалось только ей. — Опять про меня гадости мелет. А если Котя сболтнет в офисе… Ну погоди, Егорушка, расцарапаю твое холеное личико. Распишу под хохлому!»

— Иди уже, — ткнула ее в бок тетка. — Бабушка тебя зовет. Из всех внуков ты — ее любимица, — не поленилась еще раз напомнить Ольга.

Настя скривилась, понимая, что тетка ревнует бабушку к ней, и осторожно прошла в отделение.

— Времени мало, — тихо бросила Дина и вцепилась во внучкину руку. — Настя, видимо, настал мой час. Я прошу тебя, не делай глупостей и во всем слушайся Илью. Он обещал тебе помочь…

— Бабушка, от переломов никто не умирает, — пролепетала Настя. — Все заживет, и мы с тобой еще посмеемся.

— Настя, — тяжело вздохнула бабушка и продолжила, будто не слышала: — Квартира твоя. Есть дарственная. У меня в шкафу поищи. И на происки Ольги не поддавайся, она свое получила сполна. Во всем слушайся Илью, — снова повторила Дина. — И постарайся выйти замуж по любви. Это самое важное, что есть на свете.

— Бабушка, — заныла Настя, — бабушка, пожалуйста!

— Я люблю тебя, Настенька, — прошептала Дина и уцелевшей рукой слегка сжала Настины пальцы. Так и сидели молча. Настя пыталась понять, ну к чему это представление, устроенное Диной? От переломов ведь никто не умирал. Потом пальцы разжались, и рука, словно ватная, упала в сторону.

— Бабушка, бабушка, — позвала Настя и уставилась в изменившееся лицо. Спокойное и почти без морщин. Она вскрикнула, понимая, что происходит что-то непоправимое и с криком:

— Кто-нибудь, помогите! — выскочила из палаты.

Тут же набежали врачи, и какая-то медсестра, строгая и недовольная, без всяких сантиментов выставила Настю из отделения.

— Она умирает, — пробормотала она родственникам, а затем отошла в дальний угол и в изнеможении опустилась вдоль по стене на корточки. Уткнулась лбом в синюшный пластик и дала волю слезам.

— Встань, — раздалось рядом. — Встань и веди себя как нормальный человек.

«Егор, твою мать», — мысленно ругнулась Настя и, подняв голову, уставилась на своего врага.

— Да пошел ты, — бросила сквозь зубы. — Читай нотации своим курам, а меня оставь в покое.

Кайман усмехнулся и предупреждающе хмыкнул:

— Если сама не в состоянии, я помогу. Но будет стыдно, Настя.

— Иди ты, сам знаешь куда, — окрысилась она, но с корточек поднялась и, выйдя из отделения, уселась на подоконник.

— Только в окно не выпади, — раздалось рядом. — Не устраивай тут шоу.