Безутешные

– Но он, кажется, не такой уж маленький. Вы же не можете оградить его от всего на свете? Нет, если такие разговоры вам не нравятся, побеседуем о чем-нибудь другом. Если знаете, сами предложите лучшую тему. Я просто говорил о том, что было. Но если вы не желаете слушать…

– Разумеется, не желаю. Ни под каким видом…

– Ну и ладно, все это ерунда. Только, понятное дело, я склонялся скорее на его сторону, чем на ее. Если он и вправду давал волю рукам, тогда другое дело, но где доказательства? Так что я скорее обвинил бы ее. Конечно, его подолгу не бывало дома, но, как мы понимали, это было связано с его работой. Вот я и говорю: это не причина, чтобы ей так себя вести…

– Слушайте, когда вы наконец прекратите? У вас что, с головой не все в порядке? Тут ребенок! Он нас слышит…

– Хорошо, слышит так слышит. Что с того? Каждый ребенок рано или поздно слышит о таких вещах. Я просто объяснял, почему ему симпатизировал, а моя жена объявила его пьяницей. Отлучки – одно дело, говорила жена, а пить горькую – другое…

– Вот что, если вы намерены продолжать в том же духе, я буду вынужден немедленно прервать наш разговор. Предупреждаю. Я не жучу.

– Вы что, надеетесь оберегать вашего мальчика вечно? Сколько ему лет? На вид он не такой уж маленький. Излишняя опека до добра не доведет. Пора привыкать к миру, порокам и прочему…

– Нет, не пора! Рано еще! А кроме того, что мне до вашего мнения? Вам нет никакого дела. Это мой ребенок, я за него отвечаю и не хочу, чтобы такие разговоры…

– Не понимаю, с чего вы так взъелись. Я просто болтаю. Рассказываю о наших догадках. Не то чтобы они были плохие люди или мы их невзлюбили, но иной раз терпения не хватает. Видите ли, мне кажется, когда эти звуки долетают из-за стенки, они еще хуже режут слух. Знаете, бесполезно и пытаться держать в неведении парня его лет. Глухой номер. Да и с какой стати…

– Меня не интересует, что вы думаете! Ему еще надо подрасти! Подобные разговоры не для его ушей…

– Глупости. О чем я рассказываю, как не о том, что происходит в жизни? Даже у нас с женой не всегда все идет гладко. Вот почему я на его стороне. Мне-то известно, что чувствуешь, когда внезапно понимаешь…

– Предупреждаю вас! Я прекращу этот разговор! Предупреждаю!

– Но, правда, я сроду не пил. Это меняет дело. Отлучки отлучками, а выпивка…

– Предупреждаю в последний раз! Еще одно слово – и я уйду!

– Да, он бывал безжалостным, когда выпьет. Не физически, это верно, но – мы много чего наслышались – он был безжалостен, спору нет. Мы не все могли разобрать, но частенько сидели в темноте и прислушивались…

– Ну, все! Точка. Я вас предупреждал. Все – я ухожу! Ухожу!

Повернувшись к собеседнику спиной, я скатился с лесенки, схватил мальчика за руку и пустился бежать, но незнакомец вопил нам вслед:

– Глухой номер! Парень должен знать, что к чему! Это жизнь! В ней нет ничего неприличного! Это реальная жизнь!

Борис не без любопытства оглядывался, так что мне приходилось с усилием тянуть его за руку. Мы поспешно шагали вперед – и я не раз замечал, что Борис пытается замедлить шаги, но я тащил его за собой, дабы незнакомец не мог нас догнать. К тому времени, когда мы остановились, я судорожно хватал ртом воздух. Привалившись к стенке (нелепо низкой: ее край находился чуть выше моей талии), я оперся на нее локтями. Я смотрел на озеро, на дома, громоздившиеся поодаль, на бледный небосвод – и ждал, пока дыхание выровняется.

Затем я перевел взгляд на Бориса, который стоял рядом. Повернувшись ко мне спиной, он трогал расшатавшийся камень в верхней части стенки. Происшедшее меня несколько смутило – и я решил, что должен как-то объясниться. Пока я подбирал слова, Борис, не оборачиваясь, пробормотал:

– Он что, ненормальный?

– Да, Борис, абсолютно ненормальный. Наверное, умственно неполноценный.

Борис продолжал ковырять стенку.

– Да это и не важно, – проговорил он. – Бог с ним, с Номером Девять.

– Если бы не этот тип…

– Неважно. Не в этом дело. – Борис с улыбкой обернулся ко мне. – Зато мы отлично провели время. – Его голос звучал весело.

– Тебе правда нравится?

– Классно. Поездка на автобусе и все остальное. Отлично.

Мне вдруг захотелось обнять Бориса и прижать его к себе, но я подумал, что этот жест может его озадачить или даже встревожить. Я слегка взъерошил Борису волосы и продолжал рассматривать окрестности.

Ветер уже не пронизывал насквозь, и мы секунду-другую стояли бок о бок, разглядывая дома.