Читаем Безутешный счастливчик полностью

Культ формальности. 31 мая 93 г. посланцы Рев. комитета врываются в здание Ратуши, объявляют Генеральный Совет Коммуны распущенным и тут же ‹нрзб.› власти. Вся комедия устроена, только чтобы санкционировать.


Член Конвента, фарисей и пройдоха, Жозеф Фуше.


Март 94 г. Когда Сен-Жюст зачитывает обвинительный приговор против Дантона и жирондистов, Робеспьер говорит: «Я заявляю, что всякий, кто в эту минуту трепещет, преступен, ибо люди невиновные никогда не боятся общественного надзора».


А самое-то главное! Гражданин Сансон! Человек, оттягивающий голову попеременно Людовику, Дантону, Бриссо, Антуанетте и пр.


94 г. Томас Пейн в тюрьме.

Лавуазье гильотинирован.


Камилл Демулен на судебном процессе на вопрос, сколько ему лет, отвечает: «Я в том же возрасте, в каком умер санкюлот Иисус: мне 33 года».

Дантон, на вопрос об имени и месте жительства, ответил: «Моим жилищем скоро будет Ничто, имя же мое вы найдете в пантеоне истории».


«А ты, Сен-Жюст, ты ответишь перед потомством!» – из речи Дантона на судебном процессе.


М‹ежду› прочим, Комитет общественного спасения, следивший за ходом процесса, отдал было приказ арестовать прокурора и председателя суда, подозревая их в слабости.


Люсиль Демулен была казнена по приговору трибунала 8 дней спустя после своего мужа. (Дантон – учредитель трибунала в апреле 93 г.)


Последний день судебного процесса. ‹нрзб.› до такой степени выходит из себя. ‹нрзб.› читал своей защитит. речи, скомкает в комок и швыряет в голову Тенвиля, прокурора.


Путь от тюрьмы Консьержери до гильотины. Демулен рыдает. Он кричит толпящемуся народу: «Народ! Тебя обманывают! Убивают твоих лучших защитников!» Жорж Дантон пытается его образумить: «А! Оставь эту подлую сволочь!»


Демулен вырывается из рук помощников Сансона, которые принимаются стричь его великолепные волосы перед казнью – и страшно орет, вся рубаха изорвана в клочья. «Злодеи!»


Дантон по пути на казнь декламирует Шекспира. Когда телеги с осужденными проезжают мимо дома столяра Дюпле, где квартирует Неподкупный, Жорж Дантон поднимает голову: «Ишь ты! Все окна закрыты ставнями!..» И дальше, во всю мощь голоса, так что шарахается толпа и жандармы: «Робеспьер! Я жду тебя! Ты последуешь за мной!»


Последние слова Дантона, уже на эшафоте, приказывает Сансону: «Ты покажешь мою голову народу, она стоит этого».


Сансон их всех называет своими клиентами.

Робеспьер и Ко казнены 10 термидора (28 июля) 94 г.

Дантон и Ко казнены 16 жерминаля (5 апреля) 94 г.

1966

Немного о декабристах (по Гессену)


Пушкин на допросе у государя.

– Можно ли любить такого негодяя, как Кюхельбеккер?

– Мы, знавшие его, всегда считали за сумасшедшего, и теперь нас может удивлять одно только, что и его с другими, сознательно действовавшими и умными людьми, сослали в Сибирь.


Прощание Рылеева с женой и Настенькой.


Генерал-адъютант Чернышев, активный распорядитель казни, гарцует вокруг повешенных и рассматривает их муки через лорнет.


Начальник Благодатского рудника Бурнашев со всеми ими – князем Трубецким, князем Волконским и пр. – говорил на «ты». Предтеча соврем. типа управит‹еля›.


В августе 28 г. прискакавший в Читинский острог из Петербурга фельдъегерь объявил о высочайшем повелении снять с узников кандалы. Братья Бестужевы выделывали из кандальных цепей кольца для себя и браслеты для жен декабристов.


Будучи в Москве, хорошо рассмотреть дом 14 на ул. Горького, особняк Зинаиды Волконской, откуда в декабре 1826 г. Мария Волконская выехала в Сибирь.


Декабрист Розен: «Воспоминания есть единственный рай, из которого нет изгнания».


! В одних только казематах Петровского завода было 8 фортепиано!


Декабрист Юшневский скончался под Иркутском. По его желанию на его надгробии была высечена надпись: «Мне хорошо».


На поселении в Тобольской, Иркутской и др. губерниях – просвещение малограмотной Сибири. Бестужевы, Якушкин и др. основывают школы, и руководят ими, и пишут учебники.


Декабрист В. Ф. Раевский, после 36 лет каторги, отказался после амнистии вернуться в Россию. Он женился на бурятке в Олонках, прижил с нею детей – и даже организовал свое Тайное общество в составе жены и детей-бурятов.

В 1854 г. Н. Бестужев, при сообщениях с Крымского фронта, говорит о желании «дать затрещину Альбиону».

Эта самая Полина Гебль, героиня «Учителя фехтования» Дюма, подарила Достоевскому, когда петрашевцы этапом двигались на каторгу и остановились в Тобольске, Евангелие со вклеенными в него деньгами.

Оно теперь в музее Ф. М. Д‹остоевского› в Москве.

И вообще все это очень трогательно. Декабристские жены и петрашевцы и их расставание под Тобольском, Фонвизина и Достоевский. По их протекции Достоевскому посылаются книги и журналы.

1856 г. Амнистия декабристам.

Амнистия петрашевцам.

О! Шефу жандармов Долгорукову доносят о неприличном поведении в московских салонах амнистированных князей Трубецкого и Волконского: «Бывают во всех обществах с длинными седыми бородами и в пальто».

_______

Еще о декабристах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное