Безвечность

— Он ребёнок! — сказала Ева, не повышая тон, иначе тонкие стены выдадут их разговор.

— А Стефан, по-твоему, мужчина? — Миссис Стюарт стала разливать по чашкам чайную заварку, а затем — кипяток. — Возьми поднос с сахарницей, блюдцами и ложками.

— Что за намёки?

— Это просьба, — уточнила Миранда.

— Я о Стефане.

— Я спросила, потому что вижу, что он не далеко обогнал Тони в умственном развитии. Он не знает, в каком месяце, не говоря уже о числе, распался Советский Союз, хотя это было семь лет назад! Он даже толком не знает, чем хочет заниматься в будущем, и сначала ухмыляется, прежде чем ответить на вопрос. Ты уверена, что он тот, кто тебе нужен?

— Он просто стесняется, дай ему шанс, — сказала Ева, пропустив колкие выражения в адрес Стефана мимо ушей, и они с миссис Стюарт пошли в гостиную, где стали свидетелями мёртвой тишины, не считая постукивания вилок о тарелки. Даже бабушка Розалин молчала.

Остаток ужина Ева и Миранда пытались завязать общий разговор, но он выливался или в диалог между ними, или в беседу включался мистер Стюарт, явно чем-то обескураженный. Желание Евы оставить Стефана на ночь в комнате для гостей автоматически отпало, когда она представила реакцию родителей. Больше всего её раздражало не то, что они ей откажут, а то, что Тони они бы приняли с распростёртыми объятиями. И чем он заслужил их доверие? Ева только через много лет поняла причину: она не любила Тони, и родители знали, что он никогда не разобьёт их дочери сердце.

— Нужно было ехать на байке! — всю дорогу до автовокзала причитал Стефан, но Ева знала, что причина кроется в другом. Возможно, даже в том, что Тони идёт с ними. Родители не хотели, чтобы дочь возвращалась домой одна, поэтому ей пришлось согласиться на «охранника».

— Что произошло, пока мы с мамой были на кухне? — спросила Ева. Её беспокоил этот вопрос уже несколько часов, но задать его при всех она не могла, всё равно никто бы не ответил, не желая портить остаток без того напряжённого вечера. Папа с Розалин были свидетелями произошедшего, и Ева могла бы спросить у них, но она была уверена, что они попытаются сгладить ситуацию, а она хотела знать правду. — Если вы оба так и будете молчать, меня для вас больше нет!

— Просто твой драгоценный парень завёл разговор о письмах, которые ты писала ему на зимних каникулах, и спросил, почему они ему не приходят! — сказал Тони, хоть и знал, что шантаж Евы на него не распространится. Она хотела напугать Стефана, чтобы тот сознался в случившемся.

— О, надо же, мне тоже интересно! — сказала Ева, взяв Стефана за руку, и выражение его лица немного смягчилось.

Во всех стычках с парнями из общежития Ева всегда была на стороне Стефана. Многие за спиной смеялись, что девушка защищает своего парня, зато она умело предотвращала драки, и Стефан никогда не ходил с фингалом под глазом.

— Как будто никто не знает, куда пропали письма, и в чьи грязные руки попали твои фотографии, детка! — Стефан похож на разъярённого быка, а Тони для него — красная тряпка. — Отлично провёл зимние вечера, тупой подросток? Она никогда не будет твоей, сопляк!

Тони эта ситуация развеселила. Он не стал скрывать улыбку и отрицать факт кражи писем. Он делал это не ради фотографий, которые он мог попросить у родителей Евы, а для того, чтобы их не получил Стефан, как и слова любви, которые писала ему девушка. Тони, может, и добился своего, но тем самым навсегда потерял доверие подруги.

— Да как ты мог? — спросила Ева, пытаясь сохранять спокойствие. Тони сначала даже подумал, что эти слова адресованы Стефану, а не ему. — Читать мои письма — это уже слишком! Чтобы я не видела тебя в своём доме, пока я в нём нахожусь!

Подъехавший автобус разрешил их спор. Стефан поцеловал Еву на прощание и зашёл в транспорт, а девушка, не желая оставаться наедине с Тони, села в трамвай. Она знала, что друг не пойдёт за ней и в ближайшее время не появится на глазах её родителей. Она была зла и на Стефана. Сказать на ужине, что Тони воровал её письма, было низко, но негативные эмоции не продлились и двух дней, как Ева снова встала на сторону своего парня.

— Когда-нибудь ты поймёшь, — сказал Тони вслед уходящей Еве, а сам пошёл домой пешком, чтобы избавить её от лишнего волнения. Он заметил Стефана, сидящего в автобусе возле окна, и как тот ухмыльнулся на прощание. Тогда Тони понял, что Стефану важна не столько Ева, сколько победа.

* * *

Во время летних каникул Стефан несколько раз приезжал в гости к Еве, потому что родители категорически не отпускали её в Мираж к нему. Они позволяли парню остаться на несколько дней пожить на чердаке, где хранились только старые вещи и стояла раскладушка. Ева не хотела подрывать доверие родителей и не ходила по ночам в «спальню» Стефана, сколько бы он её ни уговаривал. Ей было достаточно мысли о том, что он ночует в её доме, и что утром она снова его увидит.