Безвинная

— Дотроньтесь до него! — крикнул ей настоятель. — Дотроньтесь, чтобы я мог его убить!

Тамплиер оказался отличным бойцом: он раз за разом пытался вонзить свое деревянное оружие в сердце или в какой-нибудь другой жизненно важный орган вампира. Но ему не хватало проворства, и даже помощь мадам Лефу не привела к надлежащему результату.

Изобретательница несколько раз с силой ткнула вампира булавкой для галстука. Царапины на нем заживали почти сразу, но, вероятно, раздражали. И небрежно, будто смахивая надоедливого жука, вампир ударил мадам Лефу по скуле. Бедняжка отлетела к стенке коляски и неуклюже сползла на пол. Глаза у нее закрылись, челюсть отвисла, усы отклеились и упали.

Не успела Алексия опомниться, как вампир схватил тамплиера, поднял и швырнул в возницу — так что оба вылетели из экипажа на проселочную дорогу.

Лошади с паническим ржанием сорвались в бешеный галоп и понесли, грозя вот-вот вырваться из постромок. Алексия старалась удержаться на ногах в раскачивающейся во все стороны коляске. Четыре тамплиера, пытавшиеся догнать их верхом, остались далеко позади, в облаке клубящейся пыли, поднятой яростными копытами.

Вампир снова бросился на Алексию. Та покрепче ухватила парасоль и стиснула зубы. Правду сказать, ей ужасно надоели бесконечные стычки. Можно подумать, она какой-нибудь боксер из Уайте! Вампир прыгнул. Алексия взмахнула парасолем. Но он отбил удар, навалился на нее, схватив за шею. И чихнул.

«Ага! — подумала Алексия. — Чеснок!»

Едва вампир прикоснулся к ней, как его клыки исчезли, и сил осталось не больше, чем у обычного человека. В красивых карих глазах кровососа читалось недоумение. Должно быть, умом он понимал, кто она такая, но ощущения от прикосновения к запредельной явно оказались для него внове. И все же его пальцы неумолимо сдавливали горло Алексии. Даже став смертным, он вполне мог задушить ее, сколько бы она ни брыкалась и ни вырывалась.

«Я еще не готова умирать, — подумала Алексия. — Я ведь даже Коналла отругать не успела». Она вспомнила о ребенке — впервые не как о неудобстве, а именно как о ребенке. «Мы еще не готовы умирать».

Она рванулась, стараясь сбросить вампира с себя.

И тут что-то белое ударило нападавшего по спине — с такой силой, что Алексия услышала хруст костей: в конце концов, вампир стал на какое-то время простым смертным, не имеющим никакой сверхъестественной защиты. Он вскрикнул от неожиданности и боли.

Его хватка на шее Алексии ослабла, и женщина, цепляясь за сиденье, поднялась на ноги, тяжело дыша и не сводя глаз со своего противника.

Что-то белое оказалось огромным свирепым волком. Он с грозным рычанием вцепился в вампира — это был стремительный вихрь зубов, когтей и крови. Два сверхъестественных существа сплелись в клубок; на стороне оборотня была сила, на стороне вампира быстрота. Алексия забилась в угол сиденья вместе с парасолем, прикрывая лежавшую на полу мадам Лефу от случайных ударов и порезов.

Преимущество было за волком. Он напал в самый подходящий момент, когда вампир сделался уязвимым из-за прикосновения к запредельной, и воспользовался слабостью противника: сжал своими мощными челюстями его шею, вонзив зубы прямо в горло. Вампир издал булькающий вопль, и свежий деревенский воздух наполнился вонью гнилой крови.

Волк бросил на Алексию единственный выразительный взгляд — сверкнули ледяные голубые глаза — и, выкатившись из коляски вместе с вампиром, упал на землю с тяжелым глухим стуком. Звуки битвы были слышны еще какое-то время, но скоро их заглушил стук копыт: лошади стремительно неслись вперед.

Алексия догадалась, что бестолковых животных, похоже, с самого начала перепугал запах волка. Следовало придержать их, пока они не вырвались из постромок, не опрокинули коляску и не натворили еще чего-нибудь похуже.

Алексия вскарабкалась на сиденье возницы и увидела, что поводья свесились вниз и опасно мотаются у самых копыт. Она легла животом на сиденье, держась за него одной рукой, а другой потянулась к поводьям, отчаянно стараясь поймать их. Ничего не выходило. Тут ее осенила внезапная мысль, и она снова схватила парасоль. Из него все еще торчали два шипа, и Алексии удалось зацепить ими свисающие поводья и подтянуть к себе. Торжествуя победу, она только теперь вспомнила, что никогда прежде не управляла экипажем, однако решив, что дело это наверняка не самое трудное, осторожно потянула поводья на себя.

Это ровно ничего не изменило. Лошади летели вперед, как бешеные.

Алексия покрепче схватила поводья обеими руками и откинулась назад всем своим весом. Сил у нее было поменьше, чем у среднего джентльмена, но весила она, пожалуй, примерно столько же. Внезапный рывок заставил лошадей замедлить бег: они перешли сначала на галоп, а затем на рысь. Бока животных вздымались и блестели от пота.

Алексия решила, что останавливаться нет смысла, и направила лошадей в город. Лучше было, пожалуй, вернуться в относительно безопасный храм: кто знает, не гонится ли за ней целый вампирский рой.