Безвременье

КуСокс перенес все незначительные дисбалансы с других линий, собирая их в моей, чтобы создать «горизонт событий». Это действительно было событие. Последнее, что демоны когда-либо увидят. Я вздрогнула, несмотря на теплоту ночи, и Биз сильнее сжал подпорную стенку, кроша камень. Я не хотела, чтобы парень понял, насколько я нервничаю, но было трудно сдержать свои эмоции из-за того, что он находился так близко. Кольца Трента лежали у меня в кармане. Я отказалась отдать их ему, когда вернулась через хранилище, боясь, что он отправится сюда с Квеном и наделает глупостей.

Квену еще было не до магии, и нам обоим пришлось потрудиться, чтобы убедить мужчину остаться сегодня ночью с Рэй и не дать Элласбет забрать девочку на Западное побережье. Трент помогал Дженксу проверять близлежащую территорию на наличие пикси, но я все еще чувствовала себя голой, зная, что Ал не сможет спасти мою задницу, если КуСокс покажется. Впервые я действительно оказалась в одиночестве.

— Ну что? — прошептала я Бизу, желая, чтобы они поторопились. — Что ты думаешь?

Биз переставил свои когтистые задние лапы, и кусочки камня посыпались вниз.

— Мне больно, — сказал он просто, прижав уши к голове. Подавленная, я подошла, присаживаясь на каменную стену рядом с ним, и подтянулась повыше, пока мои ноги не повисли над нижней дорожкой.

— Но как ты думаешь, мы сможем разделить дисбалансы?

Горгулья пожал плечами, и с потерянным видом поднял уши. Я просила слишком многого, я знаю. Я придвинулась к стене, чувствуя уколы камня.

— Можно послушать, — сказала я, касаясь его ноги, чтобы почувствовать, как резонируют линии.

Мои зубы сжались: каждая линия в пределах моей досягаемости внезапно запела у меня в голове. Это был пьянящий опыт, и именно поэтому я обычно ставила защитный круг вокруг своих мыслей, касаясь Биза. Однако на этот раз резкий диссонанс близлежащей лей-линии прорвался сквозь красоту, заставляя мои зубы и голову ныть от боли.

— Боже мой! — воскликнула я, отпуская горгулью, и уставилась на линию вторым зрением. — Как ты это выносишь?

И как мне разделить хоть что-то в этом шуме?

Горгулья размером с кошку, пожал плечами, касаясь кончиками крыльев над головой.

— У меня нет выбора. Все устали это слушать. Мне велели исправить это, прямо сейчас.

Мои мысли устремились назад к трем горгульям, которых я видела сегодня ночью перед нашим отъездом: они сидели на крыше церкви, плевали в пикси, держа их вне пределов слышимости, и говорили низкими рокочущими голосами. Я могла бы подняться на колокольню, чтобы подслушать, но боялась, что они могут забрать Биза и переместиться на другую церковь.

— Тебе?! — спросила я удивленно. — Но это моя линия!

Его красные глаза зловеще засветились в свете фонаря.

— А я в ответе за то, что ты ее создала.

— Биз, это не твоя вина. Это все КуСокс, который использует разрыв в попытке разрушить Безвременье. Даже если бы ты не оставил меня, я бы все равно прорвала это отверстие, пытаясь выбраться наружу, — я обхватила себя руками, вспоминая ужас пережитого. Возможно, мне бы удалось переместиться по линиям, но я повредила свою ауру и прорвала дыру в реальности в процессе.

— Но я бросил тебя, — сказал Биз, не в силах смотреть на меня.

Улыбаясь, я поставила круг вокруг мыслей и коснулась его плеча.

— В попытке прыгнуть по линиям до того, как узнать, как это делается, твоей вины тут нет.

Биз молчал, и я чуть сжала его плечо в знак поддержки. Я знала, он все еще винил себя. С тех пор он сильно изменился, просыпался днем на короткие промежутки времени, становясь более угрюмым, менее склонным к розыгрышам над пикси. Биз становился старше, и я беспокоилась, что преждевременно принесла конец его детству.

— Поэтому на крыше с тобой были горгульи? — спросила я, не уверенная в том, сколько он захочет мне рассказать.

Биз сразу же просиял.

— Они учили меня вибрациям своих линий, — ответил он с гордостью. — Обычно горгулью обучает только одна горгулья, но линии работают неправильно, поэтому они по очереди спели мне только свою линию — ту которую знают наизусть.

— Д-демонские линии? — запнулась я. — Ты говоришь о горгульях, связанных с демонами?

Биз кивнул, становясь почти невидимым, когда вспыхнул глубоким черным цветом, его красные глаза светились в темноте.

— Они пытались научить меня всем линиям, чтобы я научил тебя им. Я знаю всего несколько, поскольку большинство не покидает Безвременье и своих демонов. Они хотят, чтобы я пришел к ним.

Он опустил глаза, напуганный это идеей, и я нахмурилась.

— Линии работают неправильно, — сказал он, переставляя когтистые лапы, и посмотрел на линию. — Демоны самостоятельно больше не прыгают. Всем нужна горгулья, словно они совершенно не разбираются в прыжках по линиям.

Вспомнив свой прыжок из торгового центра на кухню Тритон, я кивнула.

— Они учат тебя прыгать по линиям, — сказала я, и он усмехнулся, на его крупных черных зубах блеснул свет.

— Ага.

Я посмотрела на линию, потом на него.

— Значит, ты знаешь, как звучат некоторые линии?

Биз кивнул, скривившись.

— Я знаю, как они должны звучать. Они испорчены.