Безымянная тропа (ЛП)

— Люди в наши дни знают больше о работе полиции. Это все по телику. Они знают, что у них есть карта на стене с местоположениями похищений на ней, и местами, где тела были найдены. Они будут пытаться обнаружить тренд или проверить, смогут ли обнаружить эпицентр зоны убийств. Он не захочет убивать на пороге собственного дома, значит, он выберется подальше. Может, в следующий раз он выберет другое место. Если он продолжить все таким образом, у вас будет система, которая как спицы в колесе, с жертвой на каждом конце спицы и с домом убийцы прямо в центре.

— Но в этот раз так не случилось, так что он мыслит не так, или, вероятно, он нарушал законы раньше, — сказала Хелен, — был в тюрьме, за что-то менее серьезное и научился по опыту.

— И он не хочет возвращаться обратно.

— Если он ранее нападал на женщин или девушек, и они выследили его, может, он выяснил, как они сделали это. Это бы объяснило, почему он избегает закономерностей.

— Возможно, — согласился он. — Я слышал, что серийные убийцы обычно начинают не с убийств. Обычно все начинается с небольшого правонарушения, которое постепенно становится все серьезнее, пока…

— Они идут до конца и убивают кого-то.

Он кивнул.

— И, если он раньше бывал в тюрьме, и не хочет попасть обратно, это станет еще одной причиной убить девушек после того, как он похитит их.

Хелен почувствовала себя неуютно от этой мысли.

— Никаких свидетелей, — сказала она.

— Конечно же, все, что, на самом деле, нам нужно, так это файлы Малколма, — сказал он.

— Какие файлы?

— Твой редактор может быть одержимым чистотой и порядком идиотом, но он очень организованный. Он сохраняет вырезки из документов, чтобы иметь возможность свериться с ними, если руководство запаникует насчет чего-то, из-за чего на них могут подать в суд. На первой странице располагается небольшой файл, содержащий первый неотредактированный текст, подробности о людях, упомянутых в нем, фотографии и любые записи, которые сочли имеющими значение, такие как информация, которая не появится в финальной статье.

— Ты имеешь в виду слишком вздорная?

— Да.

— Ты думаешь, там может быть что-то полезное?

— Кто знает, но не то чтобы я мог попросить у него это. Я персона нонграта в «Вестнике».

— А я — нет, но скоро буду, если буду зависать с тобой.

— Я просто подумал, что ты можешь позаимствовать файлы на каждую жертву, — заявил он.

— «Позаимствовать» их?

— Только на одну ночь, — приободрил он ее, — просто задержись, пока все не уйдут, сунь их в сумку и уходи оттуда. На следующий день ты можешь прийти пораньше и вернуть файлы после того, как мы просмотрим их.

— Я не уверена, что мне все это нравится.

— Их не хватятся за одну ночь, говорю тебе.

— Ты не можешь быть уверен в этом.

Она вспомнила по своему опыту с братьями Тернер.

— Могу, и это — единственный способ, которым мы сможем напасть на след. Ты же знаешь, что он редактирует много всего. Нам надо просмотреть неотредактированные версии репортажей.

— Я подумаю об этом.

— Супер, — сказал он. — Спасибо.

— Я не сказала, что сделаю это, — напомнила она ему. — Боже правый, — сказала она.

— Ладно, если ты настаиваешь.

Она раздраженно покачала головой.

— Нет, нет.

Он смотрел на нее в недоумении. Хелен смотрела на публикацию из ее документов по Женскому Институту: единственный лист бумаги из тридцатилетнего пласта.

Том встал и подошел к ней. Она вручила ему древний листок. Вполне определенно это был примитивный постер, который использовали для рекламы события. На нем было написано: «Двадцать пятое августа. Деревенский клуб. Расскажет о предмете зарисовок местных достопримечательностей для публикаций, мистер Доннеллан ­— художник».

***

Инспектор Пикок очень старался сдержать свою ярость.

— О чем во имя… — он сжал и разжал кулаки, глубоко вдохнул, обдумал все, что собирается сказать, заставил себя успокоиться, затем выдохнул и закончил, — …вы думали?

Он сердито посмотрел на двух констеблей в своем офисе.

Брэдшоу бросил взгляд на своего коллегу в поисках поддержки, но Винсент смотрел вперед ничего не выражающим взглядом, казался согласным признаться в их противоправных действиях и принять последний в длинном списке выговор. Брэдшоу понял, что он один.

— Суперинтендант сказал вам не притаскивать его на допрос, — добавил Пикок, на случай, если они забыли, кто отдал приказ.

— Мы не притаскивали его, — запротестовал Брэдшоу. — Мы пригласили его прийти в участок добровольно, чтобы помочь нам в наших поисках. Он сотрудничал.

— Не рассказывай мне, — зашипел Пикок. — Вы знали, что делали, нарушили прямой приказ, когда предполагалось, что вы занимаетесь другим делом.

— Нам было сказано работать над обоими делами.

— Только, если что-то упадет к вам на колени! — закричал Пикок. — Предполагалось, что вы не станете стучать к ним в дверь, обыскивать их дом и тащить отчима в участок.

— Но он что-то скрывает, — настаивал Брэдшоу. — Я знаю это.

— Что именно? — спросил инспектор. — Кроме нескольких порно магазинов?

— Мы не знаем, — ему было больно признавать это, — но что-то не так в том доме. Я чувствую это.