Безымянная в лисьей маске (СИ)

– Твой слуга, твое слабое место, и не надо мне лгать. Ты ведь еще не обратил его? Значит, он, беспомощен, пока тебя нет рядом. – Только посмей… – И что ты мне сделаешь? – Тебе лучше не знать, пока, – от гнева и непонятного страха Тсуна задрожала.

«как же я…ненавижу свою беспомощность»

– В твоих глазах звучит отчаяние. Ну, до скорых встреч, Тсу-тян. Бьякуран исчез, Тсуна полностью повалилась на пол, лежа на белоснежных лепестках еле сдерживая слезы. – Как же я вас ненавижу…

В палату тут же ворвались Рехей и Киоко.

– Савада! Я ЭКСТРИМально люблю тебя!

Тсуна, все кто были рядом и знали, кто в палате выпали в осадок от такого заявления.

– Что? – Братик хотел сказать, что очень благодарен за мое спасение. – Савада! Я ЭКСТРИМально благодарен тебе! – Я бы вам тоже был очень благодарен, если бы вы подняли меня, я, кажется, двигаться не могу. – Конечно! Я ЭКСТРИМально сделаю все, что захочешь!

Не рассчитав своей силы, блондин слишком резко поднял девушку и посадил её на койку, так что у Тсуны закружилась голова.

– Спасибо, Сасагава-семпай. – ЭКСТРИМально называй меня братом! – С-старший братик? – Тсуна немного покраснела, одно, когда маленького ребенка называешь братом и совсем другое называть так уже почти зрелого мужчину, который тебе почти не знаком. – Братик не нужно так кричать, Тсуне-куну нужен отдых! – Конечно! ЭКСТРИМальный отдых всем нужен! – Сасагава старший так хлопнул Тсуну по спине, что пули вылетели и влетели в стену. – Спасибо, старший-братик, – прохрипела шатенка кашляя кровью. – Нужно будет такому научится. – Кстати! Чуть не забыл! ЭКСТРИМально вступай в клуб бокса! – Если смогу после такого лечения встать, то я подумаю над твоим предложением. «Если девушка говорит «я подумаю» скорее всего, это означает – «нет»». – Тсуна-кун все в порядке? – Да, конечно, все нормально. – Братик, а можешь ненадолго выйти?

Рехей что-то невнятное крича, вышел из палаты.

– Т-Тсуна-кун. – Ближе к делу. – Кажется, я... Я люблю тебя! – Киоко-тян. Прошу. Не обманывайся, ты любишь не меня, а мой поступок. – Но… – Прошу, придет время ты найдешь того кого любишь по-настоящему. – Но разве ты не любишь меня? – Я никогда не любил, и никогда не буду любить. – Каждый человек должен хоть раз полюбить.

Глаза шатенки снова засияли яростью, но, удерживая её из последних сил, она выглядела спокойно.

– Возможно, но это к нам уже не относится. – Мне всегда говорили, что ты любишь меня. – А самое смешное, что это ложь, и никто и не усомнился в лживости моих чувств. – Это из-за пули? Из-за того что тебе больно? Если бы Хибари-сан так не сделал, возможно, ты и Мэт-тян были бы целы. – Нет, Хибари-сана в тот день не было в школе. – Но как же… – Я не могу сказать, но то, что это был не он – точно. – Хорошо… Но ты уверен? – Все в чем я был всегда уверен это – мои чувства, а знаешь почему? – Нет. – Потому что я бесчувственен. Ни больше, ни меньше.

Окончательно, Тсуне надоела вся эта ситуация после того, как ему заявили что во всем виноват её слуга, и Тсуна просто решила внушить Киоко что ей пора идти.

– До скорых встреч, Киоко-тян, – хитрая ухмылка. – Пока.

Достав телефон, Тсунаеши набрала СМС Люциферу.

«Люцифер, тут скоро ужин, жрать не хочется?»

«Ой, как хочется, я же со вчерашнего вечера не ел».

«Ну, так замени меня, я как раз с документами расправлюсь».

«Как скажешь».

Разобравшись с документами, а это было не так сложно как учится этому у Астарота, Тсунаеши решила прогуляться туда, где её ждет Кея. Уже готовый стать полностью демоном.

Тсуна в «обычном» облике вошла в небольшое помещение, мебель была самая обычная, небольшой диванчик, на котором еле бы уместился Кея, был потрепан временем и теми кто раньше здесь был. На полу лежал брюнет, но почувствовав божественный запах крови своей госпожи, он тут же присел на колени.

Девушка же, предварительно аккуратно проколола шею, что бы Кёе было удобней пить кровь, ведь таких острых клыков как у остальных демонов у него пока нет. Сев на невысокую кушетку она уставила слепой взгляд в глаза своему слуге.

– Тебе этого хочется? – Тсуна размазала капельки крови по шее.

Серые глаза ГДК наполнились до дрожи сильным желанием, и Хибари положил руки на колени хозяйке.

Тсуна приподняла пальцами голову слуги, за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. – Помурлычь как кот.

Тсуна взъерошила волосы цвета сажи, и Хибари послушно заурчал как самый настоящий кот.

– Хороший мальчик, скажи, чего ты так сильно желаешь? – Хозяин… крови… твоей крови… – хрипя от возбуждения, выдал без пяти минут демон. – Хороший мальчик, честный и послушный. Можешь получить свою награду. Будь со мной нежным, – Тсуна свободной рукой оголила плечо, и Кея устремился к заветной жилке там, где билась кровь, носом провел вдоль шеи чувствуя запах, который доводит его до безумного экстаза. Он лизнул место, где проходит внешняя сонная артерия, слизывая размазанную багрово-серую жидкость, и наконец-то впился в нежную кожу хозяйки, поглощая заветный яд.