Безымянная вода. Рассказ

Тертычный Иван. Безымянная вода. Рассказы

Безымянная вода

1

«Что-то тут не так… Что-то тут не так…» — думал он, неторопливо шагая но низкорослым улицам старинного русского городка. Шёл он наугад, не раздумывая, сворачивая вдруг влево или вправо, или устремляясь с изрядно потрёпанной асфальтовой дороги на мягкую травку какого-нибудь тишайшего переулка. Вокруг было довольно пустынно, хотя уже наступил полдень: два-три-пять отдалённых прохожих да там-сям возникающие из ниоткуда простенькие автомашины… Шёл он наугад, но чувствовал, что движется в нужном ему направлении. И точно: слабое веяние влажного воздуха достигло его лица. Значит, где-то там, впереди Волга — великая русская река.

Извилистый путь Букину был необходим; он хотел сам, без чьих-то подсказок, понять нрав и облик старинного городка, связать их воедино, чтобы составился его цельный образ, чтобы потом в родном Воронеже он мог оглядывать его со всех сторон, вспоминать его особенные черты и чёрточки, его дневной и вечерний свет, его звуки… думать над ним.

2

Собственно, смутили его в первые минуты пребывания в городке не принакрытое серыми облаками небо, не улицы, не их общий вид: к названному ум и душа претензий не имели. Погода в русской стороне переменчива: были тучки или дождик, глядь, уже сияет солнышко. Бревенчатые дома и домишки хоть и приземисты, но крепки да изукрашены подзорами и наличниками. Сады кудрявы и пышны. Да и улицы — опять же — не стеснены, лежат вольно…

Смутила его с самого начала в общем-то малость: сбоку старенькой автостанции лежала куча современного мусора — пластиковые бутылки, пивные банки, пакеты из-под сока и прочая украшенная яркими пятнами этикеток и надписей бяка, — а рядом, в трёх-четырёх шагах от неё приютилась небольшая стоянка такси, где, сойдясь в кружок, неспешно перебрасывались словами водители. Истомившись от долгого пребывания в скупом пространстве автобуса по вольному воздуху, по земле, по дымящейся сигарете, Букин подошёл к извозчикам и закурил. Один из них, белолицый крепыш с покатыми плечами, молча, кивком, спросил его: «Подвезти?» Букин качнул головой: «Не надо…» — и прислушался к разговорцу. Толковали водители о строительстве деревянных домов; один говорил о срубах — бревенчатых и брусовых; другой — о качестве материала; третий вспоминал соседа (пятый год строит, а всё никак не достроит, цены-то не ползут, а скачут…). Букин осторожно вклинился в беседу, вспомнив, как строили дом его дяди (приходили мастера со своим инструментом, не бегали к хозяину или его соседу, дай, мол, фуганок или полуфуганок; были у них и топоры большие и маленькие, пилы двуручные и лучковые, долотца и стамесочки всякие…). Водители уважительно посмотрели на него, мол, помнит давние тонкости, разбирается в плотницком инструменте (хотя и не плотник, конечно, и очки в тонкой оправе, и пальцы чистенькие, белые… А какие пальцы могут быть у зубного врача?) Тут-то вот Букин и спросил у мужиков калязинских напрямик, кивнув на мусорную кучу, не тяжело ли им каждый день глядеть на эту бяку, дышать её вонью? Взяли бы в руки лопату да за десять минут всё это забросали землёй. Мужик постарше, с худощавым, побитым красными жилками лицом, спокойно ответил ему, что, мол, они когда-то засыпали всё это, а потом приехал трактор с ковшом и выкопал рядом яму, мол, давайте, продолжайте бросать, граждане пассажиры. Так-то вот… Вот в ту, кажется, минуту и посетило Букина (или выросло в нём само собой) сомнение: «Что-то тут не так…»

3

После добровольных блуканий по улицам и переулкам и твёрдого решения самому выйти к Волге он всё же сдался (видимо, подустал) и остановил вопросом загорелого слабосильного парня. Тот махнул рекой.

— Волга?.. И колокольня, наверно?.. Туда.

Улица помалу пошла под уклон; асфальт иссяк, и под ноги легла булыжная мостовая с проплешинами истолчённого до пыли песка. Дома тут стояли посолиднее — кирпичные. Дом купцов таких-то, дом купцов таких-то… — читал он на памятных досках. И вот — наконец-то! — за наклонёнными ветвями давних лип и тополей появилось синее оконце. Волга! А вон и она, белая колокольня, которую он видел на цветной фотографии в журнале!

Он остановился в шагах десяти от воды; улица, казалось ему, ещё продолжала своё тихое движение, вела его… Но пешему человеку дальше ходу не было. Водная толща поглотила и продолжение улицы, и её окрестности… И высилась лишь па крошечном острове эта странная колокольня…