Безымянное зло (СИ)

Ужас захлестывал меня волнами. Натыкаясь на стены, я останавливалась, чтобы отдышаться, но нечто, сотканное из мрака, явившееся из недр потустороннего мира, щекотало сознание ледяным беззвучным шепотом, звучащим в голове. Адреналин подгонял хлыстом, заставлял бежать с новой и новой силой, стремиться выбраться отсюда. Я больше не оборачивалась. Зачем? Проносилась размытой полосой мимо темных блеклых пятен дверей, за которыми пряталась смерть. Я думала, что по закону жанра из них попрут толпами кровососы, ан нет! Они сами боялись той дряни, что заполонила весь коридор. Поджилки тряслись у вампиров — я слышала их страх. Черт, черт, черт!

Впервые за мое бессмысленное скитание по замкнутому лабиринту катакомб впереди забрезжил свет. Тусклое, еле различимое серое пятно на черном фоне. Ноги несли к нему, когда как сознание молило об обратном. И чем ближе я подходила, тем яснее становилась картина — передо мной развилка. Круг слабого света, небольшое помещение, от которого по разным сторонам разбегались новое и новые коридоры. Путаные тоннели моего измученного разума. А в центре высилась беспорядочная груда камней вокруг большого разлома. Интуиция подсказывала, что подходить к нему и заглядывать не стоит. Не под каким предлогом.

Я кралась к разлому вдоль стен, обходила кругом, боясь издать лишний звук. То, что было внутри него, будто слышало меня, и ужасающая сила откликалась на мои движения, отражая их подобно кривому зеркалу. Я ощущала его, тяжело и лениво оно ворочалось в моем сознании. Словно многие столетия спало, и никто не тревожил его сон, и тут появилась я. Оно пробуждалось и поворачивалось на бок, чтобы взглянуть.

Сила из коридора влетела в помещение и с шелестящим воем подалась назад, увидев разлом. Но оно очнулось и возликовало — потянулось к долгожданному гостю. Из черной дыры вылезли синюшные руки, испещренные трупными язвами.

В голове зашумело, завизжало что-то неживое — человеческое горло не способно издавать такие звуки. Я заткнула уши ладонями, как будто это могло помочь, и зажмурилась, медленно спадая на пол. И когда звук стал невыносимым, и сознание истончилось, чья-то рука схватила меня за ткань футболки и утащила обратно в темный коридор.

Я стояла, прижатая спиной к стене в кромешном мраке и жадно дышала. Воздух здесь был спертый и настолько холодный, что обжигал горло. Я напрягала глаза, но никого не видела. Совсем близко что-то пошевелилось, зашуршала ткань одежды, и перед глазами соткалось лицо. Оно словно вынырнуло из темноты, медленно и плавно, как из черной воды, и я задрожала. Глядя в темные улыбающиеся глаза, сползала по стене, но вдруг твердая рука сомкнулась на моем горле.

— Куда собралась, куколка? — ласково спросил Том, выдыхая слова мне в лицо.

— Иди к ехиднам! — прохрипела я, впиваясь пальцами в его руку, вдавливая ногти в кожу. Она была холодной и твердой, словно камень.

— Тебе сейчас не до меня, понимаю. Что за бардак творится в твоей голове? Столпотворение нечисти, и каждый жаждет до тебя добраться. Кто же ты?

— Не твое собачье дело, — плюнула я почти беззвучно.

— О! — его лицо озарилось, а на губах заиграла ледяная ухмылка. — Ты еще не знаешь! А я знаю, кто ты, куколка.

Новая волна адреналина, как свежий глоток воздуха придала воли и желания жить. Кулон задрожал, затеплился, взгляд Тома упал на него. Мои глаза озарились светом, и я подалась вперед, вглядываясь в его лицо. За его спиной по стене сползала черная пантера, спускалась невесомой мягкой поступью и вырастала. Показались черные уши и морда с оскалом. Я почувствовала, что улыбаюсь и не самым приятным образом.

— Тебе здесь не место, — не своим голосом сказала я, и магия рванула из меня.

Моя ладонь успела коснуться его груди, и сила бросилась вперед, ударила в Тома. Подтолкнула его в объятия тьмы. За мгновение до того, как она охватила его огромными черными лапами, мелькнуло озадаченное лицо бэлморта. Пантера сомкнула мощные челюсти на его плече и швырнула через коридор. Он рычал сквозь стиснутые зубы, не орал — какое упорство и самообладание! Он попытался встать, опираясь на стену, но тьма налетела на него клубящимся вихрем. Она вцепилась в него и трепала, как куклу, набитую ватой. Вновь мелькнуло его перекошенное мукой и ненавистью лицо — тьма норовила вспороть пастью живот бэлморту и рвать внутренности, добраться до горячей влажной плоти. Том сопротивлялся и выл от напряжения, хватая руками челюсти кошки и не давая ей разорвать его. Кажется, мне удалось удивить его. Класс.

— Хватит!