Безымянные

– Змей что-то говорил про имя… Хотя его лучше не слушать! Это я точно могу сказать.

– Змей? – гонщик иронично поднял бровь. Но Болли не распознал насмешки и ответил серьёзно:

– Да, я думаю это был… Нахаш.

Последнее слово норвежец произнёс шёпотом. На лице философа промелькнуло удивление, а Раггиро нахмурился. Номер Восемь, наблюдавшая за разговором, догадалась, что он не понял, о чём говорит Болли, и это доставило ей удовольствие. Напыщенный гонщик вызывал у неё раздражение, в то время как Болли, хоть и выглядел устрашающе, теперь казался ей приятным. Может, Раггиро по внешности и некоторым манерами напоминал Рики, но характер у него был совсем другой.

– Давайте вернёмся к тому, с чего начали, – призвал тем временем философ. – Номер Два прав. Нужно рассказать о себе и поделиться последними воспоминаниями. Я могу начать, если нет возражений.

Философ помолчал и затем продолжил:

– Имя называть не буду. Не могу быть уверен до конца, но, по всей видимости, от этого лучше всего воздержаться. Я – Номер Семь. Думаю, вы могли уже заметить, что я пребываю в достаточно… солидном возрасте. Именно по этой причине я здесь, – усмехнулся Аркадий.

– У вас есть предположения, где мы? – спросила Зайна.

– Предположения, конечно же, есть. Куда без них-то? Так получилось, что ваш покорный слуга посвятил свою жизнь философии. Я – академик Российской академии наук. Темы, кгхм, жизни и смерти стали основным предметом моих исследований. Но одно дело теория, а другое… – Аркадий на мгновение прервался, а затем продолжил: – Я помню, что уснул. И что кто-то говорил со мной. Сейчас всё это как в тумане. Словно сон.

– Это был Нахаш! – прокомментировал Болли Блом.

– Да кто такой этот Нашах?! – не удержался гонщик.

– Нахаш – это имя Змея, который искусил Еву, – ответил за Болли Аркадий. – Но, если честно, я ума не приложу, кто был моим собеседником.

– Это от него вы узнали, что нельзя называть имена? – спросила Зайна.

Аркадий задумался:

– Сложно сказать. Я не очень хорошо помню наш диалог. Но из головы не выходит одна мысль. Я убеждён, что зародилась она именно в момент разговора. Я думал о существах, что стремятся узнать имя собеседника. В классической демонологии есть ряд учений об именах. Например, в некоторых гримуарах встречаются утверждения, что для получения власти над демоном необходимо знать его имя. Там также говорится, что и своего имени демонам ни в коем случае называть нельзя…

– Вы верите в демонов? – спросила Кейт.

– Смотря в каких… – улыбнулся философ.

– Демоны, имена… Всё это странно, вам не кажется? – перебил гонщик.

– Так, ты это… назови своё, если не веришь! – вступился за философа Номер Три. Раггиро ничего не ответил, но Кейт обратила внимание, как напряглись его скулы и поджалась нижняя губа.

– Ладно, давайте так, – поспешил остановить конфликт Хаим. – Согласимся, что не стоит называть своих имён. К слову, не так уж сильно и хочется здесь это делать. Я – Номер Пять. Рав-серен армии обороны Израиля.

– Что с тобой произошло? – спросил Номер Два.

Хаим ответил после непродолжительной паузы:

– Война… Вот что со мной произошло.

Пауль опустил глаза, но затем задал ещё один вопрос:

– А что было после?

Хаим задумался.

– Я слышал голос. Сначала из рации… Хотя нет. Это было позже. Когда всё закончилось, он… или оно приветствовало меня. И что-то предложило… – Хаим потёр лоб. – Только я не могу вспомнить, что именно… Может, кто-нибудь из вас помнит больше?

Хаим окинул присутствующих взглядом, но никто не ответил. Тогда Хаим повернулся к Раггиро Рокка:

– Может быть, ты расскажешь, что с тобой случилось?

– А чего рассказывать-то? Вон, – Раггиро указал в сторону Кейт, – красотка сразу приметила мой экип. Думаю, несложно догадаться, что произошло. И со мной тоже потом этот хрен говорил. Демон или нет… Чёрт его знает! Мы договорились, что я смогу продолжить чемпионат, а он от меня отваливает!

Раггиро вскинул вверх руку с выставленным средним пальцем.

В момент, когда гонщик указал на Кейт, Болли вновь обратил на девушку внимание. Стройная и миниатюрная, она совсем не вписывалась в окружающий её пейзаж. Словно прекрасный цветок, который по ужасной ошибке оказался посреди раскалённых песков пустыни. Её глаза были наполнены печалью, и Болли вдруг захотелось подойти к ней и обнять, а по дороге хорошенько врезать кретину в гоночном костюме.

– Давайте лучше альбиноса спросим! – сказал тем временем гонщик, кивая в сторону Кенджи. – Может, ты уже представишься?

На мгновение повисла пауза. Зайна, поднявшаяся к тому времени на ноги, собиралась возмутиться грубости гонщика, но её остановил холодный и невозмутимый голос Кенджи.

– Без проблем. Только ты и сам забыл представиться.

– М-м, точно! – лицо Раггиро расползлось в ухмылке. – Я – Номер Один! Профессиональный гонщик! Действующий пилот Формулы-1!

– Что ж ты имя своё не называешь, козёл… – пробурчал Болли Блом, но никто его не услышал.

– Действующий пилот Формулы-1? – переспросил Кенджи. В его голосе проскользнуло удивление, и Раггиро этому очень обрадовался.

– Да! Именно так!

Это было сказано так надменно, что Кейт поморщилась.