Безымянные

Спустя минуту она уже взбегала по ступеням, впервые в жизни оказываясь в наркопритоне. Худшие опасения подтвердились: у Стива передоз.

Скрюченный от непрекращающихся судорог, он лежал на пыльном вонючем ковре в коридоре в луже собственной рвоты. Лежал без сознания.

С трудом поборов охватившееся оцепенение, Рита упала перед ним на колени, приподнимая голову и не давая Стиву захлебнуться рвотными массами. Пальцы скользнули к шее в надежде нащупать пульс, но в ответ столкнулись с тишиной. Пусто. Сердце не билось.

Чертыхнувшись, Рита оттащила Стива с ковра и разорвала на груди рубашку, попутно вспоминая, о чём читала в медицинских журналах или в историях о врачах.

Один. Два. Три.

– Ну же, сукин ты сын! – рычала она, ритмично давя на грудину.

Один. Два. Три.

И тишина.

– Давай же, чтоб тебя…

Один. Два. Три.

– Не смей, слышишь? Не смей!

Один. Два. Три.

Набрав полные лёгкие воздуха, Рита наклонилась и впервые в жизни приникла к единственным в мире губам, о которых когда-либо мечтала, которых когда-либо касалась.

Терпкий, омерзительный привкус чужой рвоты – таким был вкус её первого поцелуя.

Но в тот момент она не задумывалась о происходящем. Всё, чего она хотела, это чтобы чёртов засранец не умер у неё на руках.

Чтобы не умер.

Господи, пусть он останется жив…

Один. Два. Три.

Выдох.

Один. Два. Три.

Выдох.

И так по кругу. Снова и снова. Пока под давящими на грудину ладонями не послышался хруст, а который месяц сводившие с ума глаза не распахнулись, шокировано уставившись на склонившееся над ними лицо.