Безымянные могилы. Исповедь диверсанта. Италия

Каждое свое слово он подчеркивал, поглаживая или крепко сжимая ту или иную часть тела Марии.

– Пожалуйста, не останавливайся, – простонала она.

И он не остановился, пока ее тело не изогнулось в оргазме от искусных движений его руки. В порыве взаимной страсти, Мария забралась на мужчину сверху. Скинув бюстгальтер и обнажив большие, каплевидные груди, она прижала к ним его голову. Ее движения были дикими и настойчивыми, пронзительные стоны наполнили комнату. Мария сдерживала себя не единожды и позволила себе кончить только вместе с Эммануэлем не дав ему, на этот раз, выйти из ее тела. Бурный оргазм захлестнул обоих и, не ослабляя объятий, они, тяжело дыша, рухнули на постель.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – шептала Мария, уткнувшись в макушку мужчины.

Когда Эммануэль открыл глаза, он увидел, что по лицу женщины катятся слезы.

***

Проснувшись Эммануэль обнаружил, что девушки уже нет и решил, что она ушла, стоило ему уснуть, иначе, он бы услышал ее. Они беззаветно занимались любовью почти до рассвета. Сексуальный аппетит не утихал, подталкивая их к мучительно долгим и изощренным ласкам. И лишь, когда тьму за окном сменила глубокая синева, Эммануэль, в очередной раз, коснувшись головой подушки, забылся крепким сном. Взглянув на стрелки часов показывавшие почти одиннадцать часов, он решил не тратить время на завтрак. Приняв душ и одевшись, он позвонил вниз и попросил портье организовать ему такси. Через двадцать минут он вошел в здание аудиторской фирмы.

– Где ты был, черт возьми? Я думал, меня удар хватит! – воскликнул Михаил Розенблюм, когда Эммануэль вошел в его кабинет.

– Я же сказал не ждать меня.

– Нет, ты сказал, что будешь утром, а на часах полдень. Я уже начал думать, что с тобой что-то случилось.

– И действительно, случилось. Много всего. Попроси Адину принести кофе, и я все тебе расскажу.

– Масса вопросов по-прежнему остаются открытыми, – задумчиво произнес Розенблюм, когда Эммануэль закончил повествование, – и все же, кое-что мы узнали.

– Верно.

– Например, что у МИ6 проблемы с финансированием и их сотрудники готовы идти на кражу чужих портфелей.

– Понятия не имею зачем ему понадобился пустой портфель Чолера.

– Мог ли он предполагать, что Джошуа хранил в нем важную информацию?

– Настолько важную, чтобы рискнуть стянуть его у меня из-под носа? Очень в этом сомневаюсь.

– Хорошо. Что еще мы имеем?

– Немку, которую Чолер скрывал от всего мира. Причем он настолько боялся нашего осуждения, что даже под страхом угрозы ее жизни, не пришел к тебе с просьбой организовать для нее охрану.

– А к чему двое, которых ты убил, разыгрывали из себя фанатиков Гитлера?

– Думаю, чтобы скрыть свою причастность к Штази. Им пришлось действовать открыто, что чуждо для любой разведки, отсюда и цирк.

Розенблюм задумался. Его лицо выражало крайнюю степень подозрительности.

– Мэнни, ты единственный из всех нас, кто видел Миллера живым в послевоенные годы. Может он говорил что-то, что может пролить свет на происходящее здесь?

– После того, как его положение в Германии было дискредитировано, он бежал в Штаты. Русские думали, что он перешел на их сторону в поисках места потеплее, но он лишь предвидел будущие планы США по развалу стран социалистического блока и решил спрятаться на видном месте, чтобы быть в курсе событий.

– Стало быть, Штази просто ищут мести?

– Уверен, что нет. Ты только вообрази себе каким колоссальным количеством ценной информации для немцев владеет Миллер. Ими руководит не только жажда возмездия. Они одержимы желанием взять реванш с русскими.

– Хорошо. Каковы твои личные соображения относительно Джошуа?

– Я уверен в том, что это было самоубийство.

– Уверен? Но почему? Еще вчера ты настаивал на обратном.

– Об этом позже, Миша. Сейчас расскажи мне о том, что тебе доложило наблюдение?

– С чего ты решил, что им было что докладывать?

– Интуиция.

– Ладно, – недовольно буркнул Розенблюм. – Когда вы с женщиной покинули дом Джошуа туда вернулись МИ6. Мои парни намеренно не вмешались, но утром, когда они вошли туда, обнаружили следы обыска. Но, должен заметить, что парни из МИ6 постарались на славу, оставив все в первозданном виде.

Эммануэль, пребывая в полном недоумении, выругался себе под нос.

– Миша, все, что приходит мне на ум, это МИ6. У них ведь есть доступ к архиву, содержащему информацию о беженцах, прибывших в Англию в годы войны?

– Разумеется, есть.

– Стало быть, для них не составило бы труда вычислить тех немногих гражданок Германии подходящего возраста, что получили убежище в Лондоне и выставить наблюдение за каждой из них до тех пор, пока в один из дней там не объявится Чолер?

– Технически это возможно. На своей земле у них имеются необходимые для этого ресурсы. Достаточно выставить наблюдение за домом Джошуа и отрапортовать группам слежки о его отбытии. Последним останется лишь ждать и глядеть в оба. Но, Мэнни, это тяжкое обвинение. У нас крепкие дипломатические отношения с ними, тебе ли не знать? У тебя ведь нет ничего, кроме догадок, чтобы считать их замешанными в этом?

– Кроме одной. Как они так скоро узнали о смерти Чолера.