Безымянные слуги (СИ)

Отряд воспользовался тем, что таран больше не угрожал всех раздавить, и дружно накинулся на обжор. Те шипели, щелкали огромными зубастыми челюстями, но шесть бойцов смогли вырваться из тесной ловушки и начали бить со всех сторон. Мне же приходилось туго: я вынужден был буквально бегать вместе с тараном, который вертелся как волчок. Я успел нанести ещё два удара и больше об атаках не помышлял — тварь растеряла неторопливость, была стремительна и зла. Один раз ей даже удалось меня лягнуть, но я увернулся от задних ног, прокатился у нее под брюхом и оказался у другого бока, который ещё повредить не успел. После моего удара таран окончательно пришел в неистовство и рванул вперед, не разбирая дороги.

Догнать я его не мог, а в то, что он решил сбежать — не очень-то верил. И оказался прав — через пятьдесят шагов нежить развернулась и пошла таранить меня рогами. Я же что было сил бежал к массивному дереву, росшему на краю оврага. Лезть на него я не стал и просто спрятался за ним. Таран бодать дерево не стал, а попытался его обежать, но не тут-то было. За деревом был овраг, в который он и начал падать, не успев затормозить. В этот момент мне на выручку прибежали Нож и Кривой, и мы дружно с двух сторон всадили копья в тарана. Тот неаккуратно дернулся, пытаясь достать нас рогами, потерял равновесие и окончательно свалился на дно промоины.

— Всё, харош! — подошел Хохо. — Шрам, вовремя, спасибо!

— А пожалуйста, — ответил я, выбираясь из-за дерева. — Моя помощь нужна?

Хохо проследил за моим взглядом и уставился на всё ещё живого тарана. Бегать он больше не мог — передние ноги были подломаны коленками вперед — но задор не растерял и дергался, поревывая на нас.

— Не, добьем сами, — ответил Хохо. — Ты лучше к Зенке возвращайся, а то ей времени глупостей наделать достаточно.

Но Зенка глупостей не наделала. Правда, и двигаться вперед почти перестала. Шла осторожно, проверяя копьем все кусты впереди. От того места, где я её оставил, она удалилась шагов на пятьсот. Глаза у девушки стали ещё больше от страха, а костяшки пальцев, которым она обхватывала древко копья — белыми. Свист Пятнадцатой раздавался чуть впереди и справа. Зенка старательно отвечала тремя свистами. Увидев меня, она чуть расслабилась и принялась жаловаться:

— Ты только ушел… а я иду… и тут три змеи, почти из-под ног у меня пш-пш-пш, — отдав мне свисток, девушка даже показала, как они «пш-пш-пш». — Я туда осторожно копьем — и ещё одна. А мне так страшно стало — сейчас меня съедят, а вы даже не узнаете…

— А ещё были? — поинтересовался я.

— Нет…

— Понятно, — пришлось строго на нее посмотреть. Однако мне было сомнительно, что она мой взгляд вообще заметила.

— А ещё вокруг что-то потрескивает, и рев там… А что там было?

— Всё там нормально, — успокоил я её. — Нарвались на двух обжор и тарана, но все живы-здоровы, разделывают добычу.

Зенка смешно сморщила нос.

— И это, — решил я ей всё-таки объяснить, — Зенка, в лесу всегда что-то потрескивает, порыкивает, но нельзя дергаться от каждого треска и рыка. Помрешь от страха.

Достаточно было глянуть в глаза девушки, чтобы понять: мои наставления пролетели мимо её сознания, слегка чиркнув о череп, и скрылись на просторах Пущи. Впрочем, за мной она шла бодрее и увереннее — что уже хорошо.

Следующий вызов от Хохо прозвучал сразу после звуков очередного боя. Я кинулся на помощь, но оказалось, что отряду просто понадобились контейнеры, которые несли мы с Зенкой. Пришлось возвращаться, забирать у нее контейнеры, обменивать на заполненные и нести их назад. Девушка восприняла необходимость тащить на себе лишний вес без энтузиазма. Зенка протянула мне свисток, и в этот момент со стороны Пятнадцатой прозвучало три свистка. Вот только свист был не такой, какой выдавала Пятнадцатая. Я напрягся, вцепившись в свисток, и Зенка уставилась на меня с удивлением.

— Шрам, надо ответить!

Я лихорадочно соображал, что делать. Наконец, решившись, три раза дунул в свисток и получил ответ со стороны Хохо. Свисток я вернул Зенке.

— Ты чего? — тихо спросила она.

— Что-то не так, — ответил я. — Стой здесь, а лучше спрячься вон там, под деревом в папоротниках.

— Шрам, я боюсь в папоротник, а вдруг там змеи или насекомые, — выдавила Зенка. — Пауки какие-нибудь.

«Пауки — не насекомые», — очень вовремя выдала память.

«Лучше бы ты, скотина такая, мне что-нибудь про беззвучное передвижение по лесу выдала», — зло подумал я, подтаскивая девушку к папоротникам. Раздвинув заросли, я показал Зенке, что никаких змей там нет.

— Если паука увидишь — не шевелись, ты ему не интересна, — тихо сказал я. — Если увидишь опасность для себя или отряда, свисти один раз. А если всё нормально — через пять минут свистни три раза. Всё, я пошёл.