Безынициативный скелет (СИ)

На тонком канате, над пропастью взглядов.

Танцуй, хохочи, оступайся и падай,

Как больно, как больно, но мальчик не плачет.

Здесь клоуны топят тоску в вине,

Попоны скрывают кровь на спине,

Кости гимнастов — сплошная боль,

Но все продолжают играть свою роль.

И да это было больно, получать клешнями по костям, к счастью в захват оных я не попал, а то видел неоднократно как хитиновые дротики они перерубали почти без усилий.

Постепенно число врагов таяло и наконец все были истреблены. Стоять остались только четверо: я, Сатас, Джефф и Фран. Это катастрофа!

Глава 25

Мы стояли посреди трупов врагов и товарищей, не решаясь пошевелиться. Из глаз Джеффа и Фран сами собой лились ручьем слезы, будь у нас с Сатасом такая возможность, мы бы к ним присоединились. Как это ужасно! Потерять столь близких людей буквально за пару часов.

Первым очень севшим и скрипящим голосом заговорил Сатас:

— П-простите меня, это я вино..

От звука пощёчины содрогнулись все, Фран смотрела на него яростно.

— Не смей! Мы знали на что шли, мы все знали, что этот поход завершится смертью, но боросиль мы за жизнь! Не смей раскиснуть и командовать отступление! Ты предашь их! Соберись солдат, бой ещё не окончен!

Скелета пробила мелкая дрожь, но через пару секунд он взял себя в руки.

— Ты права, ты права… — он обводил взглядом помещение, — нужно будет хоть немного разгрести тела, добить врагов и собрать своих… — голос его пропал на короткое время, но продолжил, — потом делаем привал, копим силы и вернём нашу боль этим кускам гнилого мяса!

И мы разбрелись по своим углам выполняя зачистку, быстро вернул свой меч и начал наносить удары милосердия. Как ни удивительно, но кандидатов было предостаточно, живучие они оказались, даже с отсеченными полностью конечностями некоторые ещё продолжали прерывисто дышать и с не ненавистью смотреть на нас. Угрызений совести не было никаких, была только ярость и обида. Эти чувства разделяли мы все, ярким примером была просьба Фран добить ту ядовитую гадину, что убила Дот, закрывшую собой свою подругу.

Сложили всех ребят рядом с Тумбусом. Вид мертвых товарищей сломал плотину горя Фран и она рухнув на колени, залилась криком и слезами. Стоявшие чуть позади Джефф и Сатас положили руки на её плечи. Все замерли, погрузившись в горестные мысли.

Когда силы покинули Фран, я подошёл и аккуратно укрыл тела мхом, правда на Тумбуса не хватило, хотя из-за дротиков его почти не было видно и так. Перебравшись в другой конец комнаты, мы сделали привал, безмолвно поправили здоровье кусками мяса.

За все это время в комнату из дальнего выхода никто не входил, как и из ниш, что было очень странно. Осмотрели некоторые из них — это были просто пустые комнатки с подобием постели и небольшой дырой в полу посередине, назначение последней оставалось невыясненным.

Каждый взял по ещё целому щиту (а тяжёловат зараза, удивительно как Фран его несёт) и построившись в квадрат, мы направились к единственному выходу. Мы вышли в коридор, тускло отемняемом разновидностью мха на стенах, в отличие от предыдущего помещения, где Тьма поступала из боковых небольших отверстий.

Обвыкнув к засветке (как же всё таки напрягает перевернутость Света и Тьмы), мы начали ориентироваться в пространстве. Мы были в коридоре: грубо слепленном, длинном коридоре заворачивающем за угол, как будто он часть большой окружности. В стенах коридора постоянно встречались ниши наподобие тех, что мы встречали на входе и они также были пусты.

Направившись в левую сторону, мы медленно, но верно и беспрепятственно продвигались. Предположение что это круг — подтвердилось — спустя продолжительное, время мы вышли ко входу, из которого зашли. В процессе пути было только одно ответвление — с противоположной стороны от входа, определенно ведущее в центр сооружения, и мы направились к нему.

В процессе продвижения мы встретились с двумя особенностями: примерно на середине коридора на пути возникло выгибание, словно под нами вплотную пролегал другой коридор, перпендикулярный нашему, а также нам встретилась пара рабочих, бесцельно слонявшихся по коридору и набросившихся на нас, только когда мы приблизились. Как-то совсем дико всё это, непонятно.

В конце этого коридора была винтовая лестница ведущая наверх, ступени которой были все также грубо сделаны, что порой их и вовсе не было и приходилось аккуратно подниматься по крутому склону.

Кто бы мог подумать, что лестница на этом этапе будет для нас самым трудным препятствием…