Безжалостное небо

очевидно, этих людей удалось задержать. Около других стояли пометки «скрылся» или «местонахождение неизвестно», многие же просто были под вопросом. Пометки, судя по всему, делались в спешке. Йенсен установил, что полиции шестнадцатого участка удалось арестовать не более одной пятой лиц, подлежавших аресту, причем в основном из первого списка.

Как и в случае приказа об аресте сорока трех врачей, последующие приказы не имели ни подписи, ни исходящего номера, и все же после тщательного изучения Йенсен установил, что на них стояла печать Министерства юстиции. На последних двух приказах внизу была сделана приписка:

«Названные лица представляют собой угрозу для

безопасности государства. Их следует немедленно за-

держать, обыскать и арестовать, а затем передать в

руки представителей тайной полиции».

Инструкции, касающиеся вмешательства полиции в уличные демонстрации, также были присланы непосредственно из министерства. После того как Йенсен разложил их в хронологическом порядке, ему бросилось в глаза, что характер инструкций на протяжении одного только месяца

– октября – сильно изменился. Еще в начале октября распоряжения касались в первую очередь поддержания общественного порядка и регулирования городского транспорта в связи с проведением демонстраций. Однако после 10 октября тон их резко изменился. В них больше ничего не говорилось о защите демонстрантов, а неизменно подчеркивалась необходимость решительно противодействовать выступлениям врагов общества. Еще через несколько дней был издан приказ, обязывающий полицейских носить при себе огнестрельное оружие. Своим новым приказом Министерство юстиции снимало все ограничения о применении оружия полицейскими, ссылаясь на закон о мятежах.

Списки людей, подлежащих аресту, прибыли в шестнадцатый участок почти одновременно – 24 и 26 октября.

Только одна папка красного цвета получена позже. Ее текст показался Йенсену особенно загадочным.

«Ввиду готовящегося выступления врагов общества в

субботу 2 ноября обычные полицейские силы, ответст-

венные за поддержание общественного порядка, будут

усилены специальными воинскими подразделениями. Де-

тальные распоряжения последуют позднее».

На этом приказе, датированном 31 октября, также стояла печать Министерства юстиции. Судя по записям в дневнике, почти все члены правительства и руководство полицейского корпуса накануне выехали за границу.

На основании просмотренных документов Йенсен не мог установить, какой отдел Министерства юстиции издавал приказы, но на каждом из них стояли одни и те же слова – «Стальной прыжок». Очевидно, это кодовое название имело какое-то отношение к полиции.

Комиссар Йенсен перечитал записи своего заместителя и сравнил их с собственными пометками в записной книжке. Да, кое-какие основные тенденции прослеживались достаточно четко.

С 21 сентября начались политические беспорядки. В

течение октября они нарастали и достигли кульминации 2 ноября. После этого порядок был восстановлен, и все успокоилось.

Но через одиннадцать дней вспыхнула эпидемия. И

хотя на борьбу с ней были брошены все силы, она достигла такого размаха, что еще через две недели власти полностью утратили контроль над положением в стране.

Никаких прямых доказательств связи между этими событиями нет.

Прошло еще несколько дней, и органы здравоохранения заявили, что распространение эпидемии остановлено.

Вместе с тем чрезвычайное положение в стране было усилено и все контакты с внешним миром прерваны. Полицейский корпус и военные власти исчезли со сцены.

Казалось, между этими событиями не было логической связи.

Йенсен перевернул листок в записной книжке и прочитал свою последнюю запись: «Что случилось с женой линотиписта?» Ниже он написал еще два вопроса: «Что произошло 2 ноября? Что означает «Стальной прыжок»?

Затем выдвинул ящик письменного стола, достал портативный магнитофон и отправился в соседнюю комнату.

Больной уже проснулся и шарил рукой вокруг себя.

Очевидно, искал стакан с водой.

21

– Вы оказались правы, – сказал Йенсен. – Видимо, в стране действительно существовала тайная полиция – она подчинялась непосредственно министру юстиции. Я этого не знал.

Человек на диване засмеялся.

– Великолепно! – воскликнул он. – У нас настолько тайная полиция, что даже полиция не подозревает о ее существовании. Может, и те, кто в ней состоял, тоже не знали, что работают в тайной полиции?

– Маловероятно.

– Пожалуй. Благодаря связям в Министерстве юстиции нам удалось выяснить, при каких обстоятельствах была создана тайная полиция. Хотите послушать?

– Не стоит. Лучше ответьте на два вопроса.