Безжалостное правление

Когда я распахиваю глаза, передо мной открывается самый лучший вид на свете. Мои ноги закинуты на мощные плечи Романа, а он возится между моих раздвинутых бедер.

Я вскрикиваю и хватаюсь за его локоны, когда он проводит языком по моему клитору, а затем засасывает его глубоко в рот. Это чистый экстаз.

И тут совершенно новое ощущение застает меня врасплох.

Его язык опускается ниже, гораздо ниже. Влажность покрывает расщелину моей попки.

С моих губ срывается удивленный вздох.

— Что ты делаешь?

В ответ он тихо пробормотал.

— Делаю так, чтобы тебе было хорошо.

Я сжимаю руки, чувствуя себя неловко, когда он впервые исследует это запретное место.

— Ты делал мне хорошо, — пискнула я, но не могу отрицать, что его язык, проводящий по моему заднему проходу, тоже чертовски приятен.

— Терпение. Я просто готовлю тебя.

— Готовишь меня к… О.

Один из его пальцев проводит по тому месту, где только что был его язык. Затем я чувствую легкое давление на мое отверстие, и палец проникает внутрь. Он держит его там, неглубоко.

Хорошо, вау. Это гораздо приятнее, чем я думала.

Дрожь пробегает по позвоночнику, когда его язык обводит мой клитор, а он продолжает делать то, что у него получается лучше всего.

Для меня это неизведанная территория, но Роман, похоже, уверен, что сможет доставить мне удовольствие.

— Расслабься, milaya. — Он медленно и сексуально целует мой клитор, точно так же, как целовал бы мой рот, и одновременно вводит в него палец, и оба ощущения работают в тандеме, усиливая мое удовольствие.

Я издаю долгий, низкий стон, сжимая простыни под собой. Он не останавливается, его язык продолжает танцевать над моим бутоном, а пальцем он крутит внутри меня. Искры удовольствия разгораются в моей глубине, несмотря на чужеродные ощущения.

— Тебе это нравится, — хрипло шепчет он. — Ты еще никогда не была такой мокрой для меня.

Это правда? Я не знаю, потому что не в состоянии думать. Неразборчивые слова льются из моего рта.

Когда он засасывает мой клитор между губами, я выгибаю спину и извиваюсь, как одержимая, не в силах сдержать дикие звуки, вырывающиеся из горла. Моя киска сжимается, и волны удовольствия перерастают в интенсивный оргазм, который застает меня врасплох. Я не уверена, что когда-либо так сильно кончала, и мне требуется несколько минут, чтобы прийти в себя.

Роман продолжает нежно ласкать меня, пока мое дыхание не выравнивается, и я испускаю огромный вздох. Когда он медленно вынимает палец из моей попки, я вздрагиваю.

Он издал глубокий смешок.

— Похоже, тебе это понравилось.

На моем лице появляется медленная довольная улыбка. Смогу ли я когда-нибудь насытиться этим мужчиной?

— Неожиданно, но мне понравилось. Это было… потрясающе.

Его губы все еще блестят, Роман устраивается рядом со мной и опирается на локти, пристально наблюдая за мной.

— Доброе утро, milaya, — шепчет он и опускается на мои губы в чувственном поцелуе.

Я чувствую вкус себя, и это разжигает мою кровь.

— И тебе доброго утра, — пыхчу я.

Он наклоняется и убирает волосы с моего лица, а я накрываю его член простыней.

— Может, сделаем это утро по-настоящему добрым? — спрашиваю я с обнадеживающей ухмылкой.

Он стонет, но отстраняется от моих прикосновений.

— Как бы мне этого ни хотелось, но Кира и Максим скоро будут здесь. Дикие лошади не смогут удержать Киру вдали от тебя, а я и не собираюсь пытаться.

— Наверное, будет лучше, если ты этого не будешь делать, — с улыбкой признаю я.

С тех пор как мы два дня назад вернулись из Греции, мы живем в пентхаусе Романа. Я лежала в больнице под строгим предписанием врача и лечила перелом пальца на ноге. К счастью, если не считать этого и легкого обезвоживания, мы с Софией обошлись без серьезных травм, хотя мы обе измотаны — и морально, и физически.

Но именно душевные шрамы режут сильнее всего, особенно для Софии. Ее мир перевернулся с ног на голову — она прошла путь от старшеклассницы до девушки, узнавшей, что ее бывший шурин — маньяк, и узнавшей, что родители готовы были обменять ее сумасшедшему, чтобы получить свою выгоду. И в довершение всего она замужем за Николаем.

Адвокат Романа выясняет, имеет ли этот брак юридическую силу или нет. Сначала я была в ярости от Николая, но когда Роман объяснил мне все, я поняла причины его поступка, хотя и не в восторге от него.

Я провожу пальцами по слабой щетине Романа, и мое сердце учащенно забилось, как всегда под его пристальным взглядом.

Его выражение лица меняется на грустную улыбку.

— Я никогда не извинялся перед тобой, — мягко говорит он.

— Не извинялся? — Мои брови сошлись на линии роста волос. — За что?

Его палец проводит по моей щеке.

— Я обещал, что ты и София будете в безопасности в моем доме, но в итоге вы не были в безопасности. Это моя вина, что ты пострадала, что на тебя напал и чуть не принудил этот монстр.

Я яростно качаю головой.

— Как ты можешь винить себя? Единственный, кто здесь виноват, — это Анатолий. Ну, и Сергей тоже заслуживает некоторой доли вины, — добавляю я, пытаясь снять напряжение.

Взгляд Романа остается мрачным.

— Я никогда не прощу себя.

Я прижимаюсь лбом к его лбу.