Безжалостное правление

Той девушки, которой я была раньше, — той, что предпочитала массивные украшения, облегающие платья и небрежные пучки, — больше не существует. Ее обменяли на кольцо с бриллиантом и ежемесячное пособие.

— А теперь, если ты меня извинишь, мама, мне действительно нужно переодеться.

Она игнорирует этот не слишком тонкий намек, аккуратно заправляя прядь волос за уши.

— Из тебя выйдет прекрасная невеста.

Я напрягаюсь.

— Когда-нибудь. Ты имеешь в виду, что однажды я стану прекрасной невестой.

Я надеялась и молилась, что смогу откладывать свадьбу так долго, как это только возможно. Если дата будет назначена, то кошмар станет реальностью. Это означает переезд к Анатолию и, в конечном счете, рождение его детей. Я окажусь в ловушке, из которой не будет выхода.

В ее глазах вспыхивает раздражение.

— Дорогая, тебе двадцать пять лет, и ты не молодеешь. Неужели ты думаешь, что такой мужчина, как Анатолий, будет ждать вечно?

— Я не собираюсь торопиться с замужеством, пока не почувствую, что готова.

— Торопиться? Вы помолвлены уже год. — Она хватает меня за руку, и ее пальцы впиваются в мою плоть, разрушая иллюзию теплого момента между матерью и дочерью. — Нам нужно, чтобы этот брак состоялся, Лиза. Ежемесячное пособие, которое предоставляет Анатолий, щедрое, но его просто недостаточно для удовлетворения наших потребностей. И не забывай, что именно ты настаиваешь на этой ужасно дорогой школе для своей сестры. Если бы нам не приходилось платить за обучение…

— Это не обсуждается, — говорю я, мой голос напряжен. Почему она заговорила об этом сейчас?

Ее глаза сужаются.

— Ты помолвлена, и свадьба — естественный следующий шаг. Как только вы поженитесь, Анатолий позаботится о том, чтобы папа получил прибыльную должность в совете директоров Петровых. — Она делает паузу, выражение ее лица становится жестким. — Подумай о будущем, Лиза. Это касается не только тебя. Это касается всех нас. И Софию тоже.

Вот оно. Мама знает мою слабость. Все, что я делаю, я делаю для Софии. Без денег Анатолия мы бы оказались на улице, а у моей сестры отняли бы комфортную жизнь и прекрасное образование.

Мое горло сжимается, а внутри разгорается гнев. Я испытываю искушение напомнить ей, что, если бы она обуздала зависимость моего отца от азартных игр и не была так одержима стремлением сохранить видимость семьи, мы бы не оказались в этой переделке. Но у меня нет настроения читать наставления о том, что "семья превыше всего, чего бы это ни стоило", поэтому я молчу. Она все равно перевирает все, что я говорю.

Я выравниваю дыхание и обращаюсь к ней как можно спокойнее.

— Анатолий занимается семейным бизнесом, пока его отец лечится от рака. Свадьба — последнее, о чем он думает.

Мама гладит меня по щеке, выражение ее лица пустое.

— Тебе действительно пора одеваться.

Она поворачивается, чтобы уйти, а я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на тревожное чувство, поселившееся в моей груди.

Час спустя я влезаю в пару опасно высоких "Лабутенов", когда дверь моей спальни распахивается от неожиданности. Даже не взглянув, я сразу понимаю, кто это.

— Лизка, я по тебе скучала. — Сестра улыбается, обнимая меня. — Честно говоря, этот семестр кажется бесконечным.

София младше меня на восемь лет, но в свои семнадцать она почти моего роста, что всегда застает меня врасплох. В моем воображении она навсегда останется бандитской девчонкой с косичками и зубастой ухмылкой. Но сейчас передо мной точно не та женщина.

— Я тоже по тебе скучала. — Я отступаю назад, чтобы полюбоваться ее темными волнами, так похожими на мои. — У нас есть час до прихода гостей. Расскажи мне все, что с тобой происходило. — Я потираю руки в предвкушении. — Выкладывай все свои секреты.

София закатывает глаза и с театральным вздохом опускается на мою кровать.

— Секреты? Если бы. В этой тюрьме-интернате монахини не разрешают хранить никаких секретов.

Я бросаю в нее подушку и осторожно сажусь на край кровати, потому что это все, что я могу сделать в этом облегающем платье.

— Да ладно. Они не такие уж плохие.

Я окончила ту же школу-интернат более семи лет назад, когда у моих родителей еще были деньги. Кира и Анатолий тоже там учились, и именно там мы впервые встретились.

— Еще как! Алину Соловьеву отстранили от занятий на неделю, потому что директриса нашла у нее под подушкой письма от мальчика. — Она ухмыляется. — В письмах, правда, были откровенные подробности о том, как они провели вместе лето, но все равно. Это не их дело, чем мы занимаемся в личной жизни.

— Кстати, о личной жизни… Ты встретила кого-нибудь особенного?

Она слегка полуулыбается.

— Есть один парень, Денис, из школы для мальчиков. Он довольно симпатичный, но мы не можем часто видеться друг с другом. Монахини следят за тем, чтобы мы никогда не оставались наедине.

Я тихонько смеюсь.

— Да, я помню, как хорошо они следили за тем, чтобы мы не попадали в неприятности.

Она поднимает бровь.

— Как будто у тебя были какие-то неприятности. Держу пари, ты была идеальной ученицей, как и идеальной дочерью и идеальной невестой.