Безжалостность твоей любви (СИ)

Мне так страшно. И противно. Но я старалась держаться. Старалась не подавать всего вида своего ужаса и дикого желания сбежать отсюда, как можно скорее. Хотя... разве Зейн итак не догадывался о моих чувствах? Он всё знал. И понимал, ведь это понимание прекрасными чертами было отписано на его лице.

И я лишь презрительно прищурилась, пытаясь избежать неприятных прикосновений. Но Малик схватил меня за скулы. И заставил посмотреть в его чёрствые глаза.

Заставил умереть. Рассыпаться на части, в который раз за всю мою жизнь.

- Я предупреждал тебя, разве нет? – его губы были сжаты, глаза с ненавистью впивались едким взглядом в моё лицо. – Перейдёшь кому-то из нас дорогу — будешь платить лично мне. А разве я не оправдываю своих предупреждений?

Голос брюнета наполнился презрительным смешком, а в моих глазах лишь холодной волной прошлось воспоминание этих слов на одной из вечеринок. И понимание. Грёбанное, чёрт возьми, понимание.

«Тронешь хотя бы одного из нас, и я лично уничтожу тебя, понятно? Ты ведь не считаешь, что этот случай с Эллой сойдёт тебе с рук? Я слежу за тобой, дорогуша. За каждый промах ты будешь платить мне.»

И я ведь перешла эту чёртову дорогу. Я перешла её Стайлсу. Я причинила ему боль.

Зейн заметил моё понимание. Это вызвало довольную улыбку на его губах и ещё большее ехидство в выражении серьёзного лица парня.

Дрожь по телу была невольной. Сжатие в горле тоже. Просто слишком страшно, чтобы контролировать что-либо. Просто слишком жутко, чтобы не понять всю опасность происходящего события.

- Это ночь будет долгой, – он вновь прикоснулся пальцами к моей коже, опустил к шее, дёрнул ткань воротника моего белого платья. – И ты же не думаешь, что сможешь избежать этого, правда? Я прикончу тебя, дорогая Стефани. Я причиню тебе такую боль, о которой ты и не мечтала, – прозвучал его самодовольный смех, а затем Малик с резкостью отошёл от меня, с жёсткостью присматриваясь к фигуре Найла. Блондин воспринял это с безразличием. – Приведи этого урода, Пейна сюда, – приказ Зейна, его строгость и решительность всех предстоящих действий. – Уверен, если будут страдать эти оба, будет веселее, не так ли?

И он вновь взглянул на меня. А я испугалась. И закричала. Но так пронзительно, что Даниелю пришлось мгновенным движением ладони заткнуть мой рот. И напугать меня. Вновь сильнее. Вновь жёстче и стремительней.

О, Господи, помоги мне.

Хотя... Я вдруг просто поняла, что помощи было ждать бессмысленно. Её не будет. Её просто не будет.

- Ну что же, приступаем, – опять эта улыбка Малика. И его приказ.

Приказ, который Даниель выполнил мгновенно. Который он сделал почти сразу, всего за секунду.

Молниеносный порыв рук и ткань гипюрового платья разорвалась на моём теле. Опять мой крик. Мольба о помощи. А затем резкий толчок на пол.

====== Глава 39 ======

Простите, данное продолжение пришлось задержать из-за тяжелого психологического состояния этих глав. Мне просто были нужны силы, чтобы настроиться на это. Но спасибо всем, кто ещё со мной. Спасибо за вашу преданность и терпение. Вы все для меня! Вы делаете меня счастливой!

Включаем и ставим на повтор:

Jimmy Fung – The Killing Field

Я не могу объяснить, что такое страх. Что такое дикий ужас, когда в теле образуется комок яростного напряжения и понимание неизбежной боли. Я не могу объяснить, как именно мне было плохо в эти минуты своей жизни. Я не могу. Это просто не в моих силах.

Кровь тогда нахлынувшим импульсом стучала по венам, а глаза с непроизвольной скоростью продолжали сдерживать отчаянные слёзы. Мне было так жутко ощущать себя такой. Такой бессмысленной. Пустой. Ничего незначащей в этой жизни.

Едва делая глотки пропитанного опасностью воздуха, я старалась не сжиматься всем своим телом так сильно, чтобы не дать себе возможности показать этим людям всю силу своего страха. Чтобы хоть как-то спастись. Хоть как-то удерживать внутри сознания последнюю надежду.

На спасение. На то, чего точно не будет. На то, на что было бесполезно надеяться.

- Веди её сюда, — твёрдый голос и холодные руки подтолкнули меня к проёму тёмной двери.

Споткнувшись на входе, я едва удержалась на ногах, но грубое прикосновение к коже мужских рук мгновенно смогло помочь удержать мне равновесие, а затем направить в глубину мрачного помещения. Какой-то забытый кабинет, где ничего не видно и где мне уж точно бесполезно ожидать помощи. Это неизбежно. Этот кошмар не закончится.

- Дура, – до ушей донеслось оскорбление Даниэля и его грубая хватка, толкнувшая меня к стене.

Я вновь съёжилась всей частицей своей сущности. Прикрыла глаза, пытаясь настроиться на худшее, пытаясь воспринять реальность существующей правды сквозь отчаянность в осколках своего сердца.

Я задыхалась. Уже прямо сейчас, когда двое парней с ухмылкой наблюдали за моим потрясением. Когда их лица рассматривали моё оголённое тело. И когда я так безнадёжно пыталась хоть как-то успокоить весь внутренний накал в глубине своих чувств.