Безжалостные Фэйри

Я хотел возразить от имени Ксавье, но не мог придумать ни единого чертова слова, чтобы сказать.

— Это… Он… мы можем это скрыть, — наконец сказал я, чувствуя прилив любви к своей матери за то, что она наконец-то в чем-то противостояла моему отцу. Возможно, она была плохим примером женщины, но в глубине души она любила своих детей, и это было лучшим доказательством этого факта, чем я когда-либо мог себе представить.

— Скрыть? Если он когда-нибудь рассчитывает овладеть своей магией, ему нужно будет летать в облаках, чтобы восполнить ее. Даже если бы мы дали ему кучу золота и заявили, что ему по какой-то причине не нравится превращаться, однажды кто-нибудь увидел бы, как он гарцует. Мы никак не сможем отправить его в Академию в следующем году. Я сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь снова сможет безопасно выйти из дома!

Я отрицательно покачал головой, но был так потрясен, что даже не мог придумать, что сказать, чтобы попытаться помочь своему брату.

Рука отца сомкнулась на моем плече.

— Мне нужно поговорить с тобой о твоих действиях, Дариус, — сказал он, отворачивая меня от Ксавье. — С этой проблемой придется подождать, и я не могу больше находиться в комнате с этой мерзостью ни минуты. Подумай о том позоре, который он может навлечь на нашу семью!

Отец вывел меня из комнаты, и я оглянулся на своего брата, прежде чем дверь снова закрылась между нами. Он содрогнулся, вернулся в свою форму фейри и рухнул на пол, закрыв лицо руками.

Дверь со щелчком закрылась, и отец потащил меня прочь, оставив этот душераздирающий образ, запечатленный в глубине моих век.

Я не обращал особого внимания на то, куда мы направлялись, пока мы не оказались в его кабинете.

Он закрыл дверь, и звук поворачивающегося замка вернул меня к моменту, когда мое сердце подпрыгнуло в ответ.

Однако я позаботился о том, чтобы черты моего лица не выдавали внутреннего смятения моих чувств по поводу обнаружения Ордена Ксавье. Мое лицо было плоской маской, ничего не выражающей, терпеливо ожидающей того, что приготовил для меня Отец.

— Итак. — Он потянулся через стол и развернул монитор лицом ко мне. Изображения заполнили экран, моя комната в огне, опустошение, последовавшее за пожаром, мое лицо наполненнное яростью, я на полпути теряющий контроль над формой Ордена и выпрыгивающий из окна, когда с меня сорвалась одежду. Я молча поблагодарил придурков из Дома Игнис за утечку этих снимков в прессу и поклялся выследить каждого из них, чтобы наказать за это. Я оглянулся на своего отца и заметил кипящую ярость в его глазах.

И проглотил комок в горле.

— Мне сказали, что ФБР считает, что пожар, скорее всего, был несчастным случаем…

— Мне плевать, как это началось, — прошипел он. Иногда я бы предпочел, чтобы он просто накричал на меня. — Что меня волнует, так это то, что мой Наследник выглядит так, будто маленький пожар только что разрушил его чертову жизнь. Как будто он даже не может контролировать свою форму Ордена, когда что-то идет не так

— Я… — Я отвел взгляд от него и осмотрел ковер у своих ног. — Ты прав, мне следовало держать свои эмоции под контролем. Я только что узнал, что наших усилий в ночь танцев все еще было недостаточно, чтобы изгнать Вега из Академии, а затем все мои вещи…

— Эти девочки явно крепче, чем мы ожидали, после того, как они выросли в мире смертных. Этот подход работает не так эффективно, как мы надеялись… Нам могут понадобиться другие идеи о том, как лучше всего с ними справиться.

Мой рот открылся от удивления. Он преследовал меня, заставляя мучить близнецов. Я принимал от него звонок за звонком, чтобы проверить, как мы продвигаемся с их вытеснением. Он подталкивал меня к тому, чтобы заходить все дальше и дальше, чтобы прогнать их. И ясно дал понять, что Совет рассматривает это как испытание нашей силы, и теперь они просто хотят, чтобы мы отступили?

— Ты хочешь сказать, чтобы я перестал их мучить? — спросил я, нахмурившись.

— Конечно, нет. Но, похоже, ты не получил четкого представления о них. Я хочу встретиться с ними, чтобы точно понять, с чем мы имеем дело.

Я стиснул зубы при мысли о том, что не смогу справиться с этим самостоятельно.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь… — начал я.

— Тебе не нужно понимать, — мрачно ответил он. — Ты мой Наследник, а не равный мне, если я захочу, чтобы ты что-то сделал, ты это сделаешь. Меня не интересуют твои вопросы о моих методах.

Я прикусил язык, чтобы не ответить, зная, что это не принесет мне ничего хорошего.

Отец раздраженно вздохнул, снова глядя на фотографии на своем мониторе. Его челюсть сжалась, когда он внимательно осмотрел их.

— Сколько раз я учил тебя, как важно сдерживать свои эмоции? — тихо спросил он, и мои мышцы напряглись в ожидании его следующего шага. Я знал, что будет дальше.

Тыльная сторона его ладони ударила меня по лицу, и меня отбросило на шаг назад, когда моя губа рассеклась, а язык покрылся кровью.