Безжалостные короли

— Да. Сегодня она особенно старается, — я достаю телефон из кармана и пишу сообщение своему частному детективу, прося его установить слежку за Пейтон. Он уже следит за ее мамой, но пока не обнаружил ничего подозрительного. — О чем ты хотел поговорить?

— Тебе действительно нужно спрашивать?

Моя челюсть сжимается, когда я открываю дверь своей Agera. Меня чертовски бесит, что Жас может так легко доверять заднице этого шутника, но не мне. — А что с ней?

— Она будет в порядке в этом доме?

Я провожу рукой по подбородку.

— Мне это не нравится — Каллаханы занимают первое место в списке моих подозреваемых. Но Жас — упрямая дрянь, поэтому я плачу Фрэнку, чтобы он присматривал за ней, пока я не смогу убедить ее остаться со мной. Он не сможет быть с ней все время, но это лучше, чем ничего, — я стараюсь говорить достаточно тихо, чтобы нас не могли подслушать.

Он приподнимает бровь.

— Фрэнк? В смысле, водитель?

— Он работал телохранителем у элиты Голливуда, так что у него есть нужные мне навыки.

— Серьезно, черт возьми? — размышляет Бентли. — Думаю, это объясняет, почему он сложен как танк. Почему он сменил профессию?

Я пожимаю плечами.

— Он стал отцом пару лет назад. Ребенок живет с мамой, но Фрэнк регулярно навещает его. Если бы мне пришлось гадать, я бы сказал, что ему нужна работа, которая не требует так много поездок и не связана с таким большим риском.

— Логично, — соглашается Бентли. — Откуда ты все это знаешь?

— А ты как думаешь?

Он закатывает глаза.

— Точно. Иногда я забываю обо всех людях, которым ты платишь.

— У меня нет такой роскоши, — бормочу я. — Ты голоден? Я мог бы сходить за бургером.

— Братан, ты уже должен был знать, что я никогда не откажусь от бургера.

— In-N-Out?

Бентли открывает дверь своего Porsche и забирается на водительское сиденье.

— Это был настоящий вопрос?

Я смеюсь.

— Не совсем. Встретимся там.

Он машет мне, прежде чем включить передачу и тронуться с места. Волоски на моем затылке встают дыбом, поэтому я поднимаю взгляд и замечаю, что Жас стоит, прислонившись к окну, и смотрит на меня сверху вниз. У нас происходит один из наших странных безмолвных разговоров, в котором мои глаза говорят, что я не сдамся, пока она не сдастся. Ее глаза говорят мне, что она собирается заставить меня потрудиться для этого. Я ухмыляюсь, садясь в машину и нажимая на кнопку зажигания.

Давай, детка.

***

— Как Жас? — спрашивает Эйнсли.

— Хорошо, учитывая все обстоятельства.

— Не могу поверить, что ты пошел туда после того, как она специально попросила тебя не делать этого. Ты такой придурок.

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Эйнсли запихивает в рот несколько картофелин фри и жует их, прежде чем снова заговорить.

— Спасибо за еду. Репетиция сегодня была напряженной. Я проголодалась, и мне совсем не хотелось ждать доставки.

Наш отец, дешевый ублюдок, каким он и является, отправляет весь персонал, когда уезжает из города. Я редко ем в главном доме, поэтому привык сам справляться, а вот Эйнсли — нет. Если у нашего шеф-повара Луиса выходной, она обычно заказывает еду на вынос или сидит здесь, выклянчивая у меня. Из-за нее у меня в холодильнике так много чертовой девчачьей еды.

— Ты знаешь, что я всегда буду заботиться о тебе, сестренка, — я притягиваю ее к себе и взъерошиваю ее волосы, чтобы доказать свое утверждение.

— Отстань от меня, придурок!

Я смеюсь, наблюдая, как она пытается — безуспешно, надо сказать — пригладить волосы.

— Тебе нравится, когда я над тобой издеваюсь.

— Нет, не нравится. Не заставляй меня натравливать на тебя Рида.

— Даже не начинай мне рассказывать об этой ерунде.

Эйнсли сузила глаза.

— Какой ерунде?

— Ты и Рид, — уточняю я. — Мне это не нравится.

Когда один из моих близких друзей сказал мне, что хочет встречаться с моей сестрой, скажем так, я не очень любезно отнесся к этому. К сожалению, моему близнецу абсолютно наплевать на мое мнение, а Рид так чертовски влюблен в нее, что ему тоже наплевать. Им просто повезло, что у меня полно других забот, поэтому я не борюсь с ними. Но если он причинит ей боль, лучший друг или нет, я надеру ему задницу.

— Мне все равно, — Эйнсли задирает свой курносый носик. — Кроме того… технически, между мной и Ридом ничего нет. Пока.

Ну, для меня это новость. Ты никогда не узнаешь этого по тому, как часто они строят друг другу глазки — трахни меня.

— Объясни.

Она пожимает плечами.

— Не надейся слишком сильно. Мы с Ридом будем вместе. Мы просто еще не проводили никаких официальных обсуждений или… ну, знаешь, не трахали друг другу мозги, чтобы сделать это официально.

— О, Боже, — пробурчал я. — Я не хочу слышать о твоей сексуальной жизни, Эйнс. Особенно, когда в этом замешан Рид.

Эйнсли смеется.

— Ты сам спросил.

Я показываю на нее.

— Я не спрашивал. На будущее, я никогда не хочу слышать о твоей сексуальной жизни. Никогда.

Моя сестра усмехается.