Безжалостные обещания (ЛП)

— Тут была перестрелка, — сухо говорит Ана. — Я думаю, что в данном случае это было оправдано.

— Как долго я была без сознания?

— Может быть, час. Служба безопасности уже прибыла. У Франко было несколько парней, которые не включали камеры, пока он пытался убрать тебя, но Рауль и его ребята вернулись и разобрались с ними. Сейчас они там, рядом с телом. — Ана делает глубокий вдох, глядя на меня сверху вниз. — Они вызвали Катерину. Она уже на пути сюда.

— О боже, — шепчу я. Последний человек, которого я хотела бы сейчас видеть, это Катерина. Я только что убила ее мужа. И хотя я подозреваю, что она, возможно, не выплакала бы из-за этого слишком много слез, я все равно несу ответственность за то, что забрала у нее кого-то еще после всего, через что ей пришлось пройти.

Я слышу, как открывается дверь, и надеюсь, что это просто входит еще кто-то из службы безопасности. Но когда по коридору раздаются шаги, я слышу тихий голос, зовущий меня по имени.

— София?

В конце концов мы втроем оказываемся в гостиной. Катерина помогает мне подняться, а затем мы обе, Катерина больше, чем я, помогаем Ане добраться до дивана. Катерина опускается в одно из кресел, ее лицо бледное и осунувшееся. Я вижу, что она прилично похудела со времени свадьбы.

— Франко мертв. — Она произносит эти слова просто, тихо, вслух, как будто говорит сама с собой. — Они сказали, что ты застрелила его, София.

Я киваю, мое горло сжимается так, что сначала мне кажется, что я не могу говорить.

— Он собирался убить меня.

— Катерина медленно кивает, ее руки лежат на коленях, костяшки пальцев белеют, когда она сжимает их. — Они тоже это сказали, — шепчет она. — Они предложили показать мне запись, но я им поверила. Ты бы никого не убила без причины. И кроме того… — затем она закатывает рукава своей рубашки, и мы с Анной обе ахаем, увидев синяки на ее предплечьях, доходящие выше локтей.

— В последнее время он ни к кому не был добр, — тихо говорит она. — Слава богу, я не беременна.

Ана неловко ерзает, и Катерина смотрит на нее, ее проницательные глаза следят за выражением лица Аны.

— Это он с тобой так поступил? — Она кивает на босые, забинтованные ноги Аны, ее опухшие глаза, разбитые губы и почти сломанный нос.

Проходит мгновение, и Ана колеблется, но в конце концов кивает.

— Он узнал, что я пыталась помочь Софии уехать. Но он также хотел моей смерти, потому что я раскрыла его заговор с целью убить Луку, Виктора и Софию и захватить территорию с помощью его отца.

Глаза Катерины расширяются.

— Его отец? Его отец мертв…

— Его отец Колин Макгрегор, — вмешиваюсь я. — Слухи правдивы. Они замышляли покончить с русскими и итальянцами и забрать все северо-восточные территории себе.

— Черт, — шепчет Катерина. — О боже…Лука?

Я качаю головой.

— Я не знаю. Я ничего не слышала. Франко сказал, что он мертв, но… — Я хочу сказать, что знала бы, если бы это было так, но это звучит как полная чушь.

Я просто не могу позволить себе поверить в это. Потому что, если он мертв… Тогда последнее, что мы когда-либо делали, это ссорились. Последними словами, которые он мне сказал, были угрозы убить меня, и тогда он никогда не узнает о нашем ребенке. Никогда не узнает, что я к нему чувствую. Никогда не узнает, что я хочу исправить все это, каждый спор, и недоброе слово, и предательство, и ложь.

Он никогда не узнает, что я люблю его или что я знаю, что он тоже любит меня.

— Этого не может быть, — шепчу я. — Он просто не может.

Катерина смотрит на меня с любопытством.

— Почему ты пыталась уйти? — Спокойно спрашивает она, и я слышу причину вопроса в ее голосе. Если я предам Луку только для того, чтобы расторгнуть свой брак, я не думаю, что найду в ней много сочувствия. Я знаю, что должна сказать ей правду. Первый человек, кроме Аны, которому я действительно могу рассказать.

— Я беременна, — просто говорю я.

— Я не понимаю.

Я объясняю ей условия контракта, мой голос усталый и опустошенный, и я вижу, как глаза Катерины расширяются от ужаса, когда она слушает.

— София, я не могу… я не знаю, зачем ему это делать. Почему он заставил тебя пообещать что-то настолько ужасное? Но я не могу поверить, что если бы он знал, то заставил бы тебя пройти через это. — Она замолкает, потирая руками ноги и переводя взгляд с одного на другого. — София, если он вернется с конклава живым, ты должна сказать ему. Ты должна довериться ему в этом. Верь, что он поступит правильно. — Она смотрит на Анну. — Ты не согласна?

— Как ни странно, я согласна. — Ана смотрит на меня с того места, где она лежит на диване, осторожно приподняв ноги. — Я думаю, Лука любит тебя. Я просто думаю, что он, блядь, не знает, как лучше тебе сказать. Так что, возможно, это станет вашим мостом обратно друг к другу.

— Я тоже так думаю, — тихо говорит Катерина.