Безжалостные Существа (ЛП)

Жена наркобарона ведет все дела, когда его сажают в тюрьму.

Кэтрин Зета-Джонс сыграла роль жены наркобарона. Конечно, она выглядела потрясающе. Но была одна сцена, где она навещает своего мужа в тюрьме, жалуясь, что у нее и ее детей нет денег, потому что правительство арестовало все их банковские счета.

Ее муж, оставаясь очень спокойным, зная, что охранники наблюдают и каждое их слово записывается, говорит что-то небрежное вроде:

— Может быть, продать несколько вещей. У нас много дорогих вещей.

Многозначительная пауза.

— Посмотри на картины.

А потом он одаряет ее этим взглядом.

Она, будучи женой наркобарона, знает, что означает этот взгляд.

И это не значит, что надо продавать гребаные картины.

Поэтому она исследует все произведения искусства в доме и находит микрофильмы, спрятанные в рамках, на которых подробно описаны десятки секретных оффшорных банковских счетов, где ее муж хранил большую часть своих незаконно заработанных денежных средств.

На этом моменте в фильме Дэвид повернулся ко мне и сказал:

— Умно придумано. Тебе так не кажется?

Я не помню своего ответа, но помню, что он смотрел на меня так же, как наркобарон на свою жену.

Я шепчу:

— Господи, Дэвид. Это была натяжка.

Затем я хожу из комнаты в комнату, срывая картины со стен.

Я осматриваю рамы, спереди и сзади. Я рассматриваю полотна, спереди и сзади. Я осматриваю маты, монтажные доски, опорные доски. В исступлении я разрываю на части десятки и десятки произведений искусства.

Я ровным счетом ничего не нахожу.

Сорок пять минут спустя я пребываю в отчаянии.

Кейдж вернется в любую секунду, и мне придется объяснить, что я делаю. Поэтому я хожу, опрокидывая стулья и разбивая лампы, пока все не выглядит так, как будто у меня случился хороший срыв, а не попытка отыскать спрятанные пиратские сокровища.

Когда теряю рассудок, я стою посреди гостиной, оглядывая обломки и гадая, что я пропустила.

Затем мой взгляд падает на картину над камином.

Мне следовало начать поиски с нее.

Эту картину я нарисовала в подарок Дэвиду на день рождения. Он любил это особое место на альпийском лугу с видом на озеро Тахо, называемое хребтом Синицы. Зимой и весной вы можете отправиться туда с пригоршней птичьего корма, и маленькие птички пролетят прямо над вами и сядут на вашу протянутую руку, чтобы покормиться. Это прекрасное, волшебное место, и картина отражает его тихое величие.

Из всех пейзажей, которые я когда-либо рисовала, когда мы были вместе, этот был у Дэвида самым любимым.

Я говорю картине:

— Ты, коварный кусок дерьма.

Жена. И дети.

И я почти вышла за него замуж.

Как бы я хотела сейчас, чтобы он упал со склона горы, как я думала, и разбил свою драгоценную голову.

Я знаю, что скоро мне понадобится интенсивная терапия, чтобы разобраться в этом. Наверное, многочасовая. Возможно, на всю оставшуюся жизнь. Но сейчас я нахожусь в какой-то странной Стране под названием «Никогда». «Реального» мира в ней не существует.

Поиски Дэвида-Деймона стали моей единственной реальностью.

Я снимаю картину со стены и кладу ее лицевой стороной вниз на пол. Я снимаю деревянную подложку, обнажая раму и заднюю часть холста…

И единственное слово, нацарапанное почерком Дэвида на нижнем краю.

Панама.

Ему не нужно было больше писать. Он знал, что я буду знать, куда отправиться, зная только это.

Я собираю сумку, звоню родителям, убеждаю их остаться у друзей, пока они не получат от меня весточки, и высаживаю Моджо у Слоан.

Когда она спрашивает меня, куда я еду, я говорю ей правду: в мой медовый месяц.

Потом я беру такси до аэропорта и покупаю билет первого класса.

Тот трастовый счет, который Кейдж открыл для меня, очень пригодится.

39

Нат

Отель Вилла «Камилла» расположен в Панаме, между пляжем, вьющимся серебряной нитью, и тропическим лесом на полуострове Азуэро на Тихоокеанском побережье. В нем всего семь номеров, это небольшой, но сказочно красивый отель.

Когда я приезжаю, уже ранний полдень, девяносто градусов(чуть больше +32 градусов по Цельсию) и невыносимо влажно. Я просто погибаю в ботинках, свитере с высоким воротом и тяжелом зимнем пальто.

Симпатичная консьержка встречает меня дружелюбной улыбкой.

— Добро пожаловать на Виллу «Камилла», сеньорита. Вы будете регистрироваться?

Вспотевшая, измученная двенадцатичасовым полетом с перелетом через Лос-Анджелес, я бросаю свою сумку на красную испанскую плитку и прислоняюсь к краю резной стойки из красного дерева, которая отделяет нас.

— Я еще не уверена.

— Хотите осмотреть дом или одну из комнат? У нас есть два прекрасных люкса, оба с видом на океан.

— На самом деле, я хотела спросить, есть ли у вас какие-нибудь сообщения для меня.

— Я, конечно, могу проверить. Как зовут гостя, который оставил вам сообщение?

— Дэвид Смит. Но он не гость.

Она выгибает брови.

— Это сложно объяснить. Мы должны были приехать сюда в наш медовый месяц, но… свадьба не состоялась.

Консьержка сморщивает рот в озабоченную О-образную форму.

— Мне так жаль это слышать.

— Это к лучшему. Оказывается, он уже был женат.

Она моргает.

— Dios mio.(исп. О, Боже)