Безжалостные Существа

— Не совсем. Я всё ещё чувствовала себя дерьмово, просто теперь лучше подбирала прилагательные, чтобы описать это состояние.

Я слышу какой-то шорох на другом конце линии, как будто он двигается. Затем Кейдж выдыхает.

— Мне жаль, что тебе пришлось так тяжело.

— О, боже. Пожалуйста, не жалей меня. Терпеть не могу жалость больше всего на свете.

— Это не жалость. Это сочувствие.

― Не уверена, что они так уж отличаются.

— Отличаются. Одно из них – снисхождение. Другое – понимание того, что кто-то переживает, потому что ты был там. И ты бы не пожелал таких страданий никому другому. И ты хотел бы облегчить это.

Кейдж понижает голос.

— Мне бы хотелось облегчить твои страдания.

Эмоции бурлят в моей груди, поднимаясь вверх и формируя комок в горле. Сглотнув несколько раз, я тихо говорю:

— В таком случае, спасибо.

Через мгновение, когда я больше ничего не говорю, Кейдж бормочет:

— Если ты не против, я бы хотел поцеловать тебя, когда увижу в следующий раз.

— Я думала, что я должна была сделать первый шаг.

— И ты сделала. Ты позвонила мне. Теперь мяч на моей стороне. Что скажешь?

Мне нравится, что Кейдж спрашивает разрешения. Он не похож на человека, который у кого-то спрашивает разрешения.

— Я говорю... возможно. Но я не могу этого гарантировать. Мои чувства к тебе довольно непредсказуемы. В одну минуту я могу захотеть поцеловать тебя, а в другую – столкнуть на оживлённое шоссе. Нам придётся действовать на слух.

Кейдж хихикает.

— Вполне справедливо.

— Итак... — Я делаю вдох и собираю всё своё мужество. — Звоню, чтобы узнать, свободен ли ты сегодня вечером.

В его паузе я чувствую, как он удивлён.

— Ты приглашаешь меня на свидание?

Я издаю стон.

— Да ладно, серьёзно? Я в этом не сильна!

— Ну, не знаю, кажется, что ты в этом очень даже хороша. Даже профессиональна.

Я ощетиниваюсь от его озорного тона.

— Ты дразнишь меня?

— Может быть, немного.

— Ну, прекрати!

— Извини, — говорит Кейдж, и в его голосе совсем не слышится сожаления. — Дразнить – одно из моих любимых занятий.

Намёк в его голосе заставляет меня похолодеть.

— Мы же договорились, или нет, что ты сбавишь обороты?

— Я понятия не имею, что ты имеешь в виду, — невинно произнёс Кейдж.

Да, верно.

— Вернёмся к сегодняшнему вечеру. Ты согласен?

Голос Кейджа становится задумчивым.

— Понятия не имею. Всё зависит... Куда ты меня приглашаешь?

Я откладываю телефон в район талии, откидываю голову назад и закрываю глаза. Через мгновение я снова подношу телефон к уху.

— Что случилось? Я потерял тебя?

— Всё ещё здесь. Просто мне жаль каждого мужчину, который когда-либо приглашал женщину на свидание.

— Не весело выставлять себя на всеобщее обозрение, не так ли?

— Это и правда ужасно. Я не знаю, как вы, ребята, это делаете.

— Мы настойчивые. — Кейдж понижает голос. — А в моем случае – безжалостные.

Учительская опустела. Обед закончился, и через две минуты я должна была быть на собрании преподавательского состава.

Но мне в этот момент было почти всё равно.

— Я заметила это в тебе. Сразу после того, как я заметила, что у тебя есть склонность к таким поворотам, от которых девушке может стать так больно, как от удара хлыстом.

— Да, но ты заметила мои бицепсы? Мне говорили, что они впечатляют.

Игривость в его голосе заставляет меня наклонить голову.

— Ты флиртуешь со мной?

— Ты говоришь так же удивлённо, как я, когда узнал, что ты печёшь печенье.

— Просто твоё настроение меняется так же быстро, как я меняю туфли. Я никогда не встречала кого-то, кто мог бы так быстро превратиться из знойного типа в разом поглупевшего.

— Поглупевшего? — В голосе Кейджа звучит отвращение. — Я никогда в жизни не был глупым.

— Слишком мужественный для этого, да?

— Слишком мужественный. Как ты смела заметить.

Я вынуждена засмеяться, потому как он снова флиртует со мной. Беззаботный Кейдж – это не то, чего я ожидала.

— Ты сегодня в хорошем настроении.

— Ты позвонила. Ты пригласила меня на свидание. Ты, очевидно, беспомощна против моих чар...

— Давай не будем увлекаться.

— ...что означает, что мой план работает идеально.

— Что за план?

Кейдж делает ещё один поворот, превращаясь из игривого в обжигающе сексуального так быстро, словно по щелчку пальцев.

— Сделать тебя своей, — рычит он.

Я решаю, что сейчас самое подходящее время присесть. Я опускаюсь на стул за столом и облизываю губы. Мой пульс – это рёв, подобный грохоту океанских волн в ушах.

— Ты ничего такого не говоришь.

— Просто зондирую почву. Ты уже знаешь, что я очень прямолинеен.

— Чего я не знала, так это то, что твоя прямолинейность наступает без предупреждения. Никогда не могу к этому подготовиться. Мы будем двигаться с нормальной скоростью, разговаривая, как два почти незнакомых человека...

— Мы это уже обсуждали. Мы не чужие друг другу.

— ... а потом из ниоткуда – бац! Появляется Кристиан Грей и начинает щелкать своим кожаным хлыстом для верховой езды и выкрикивать команды.

Мгновенная пауза, затем Кейдж говорит:

— Без понятия, кто такой этот Кристиан Грей, но, похоже, он бы мне понравился.

Это именно то, чего я боюсь.