Безжалостный

Одно дело попытаться быть с ним холодной, быть профессионалом. Вывалить весь гнев, злобу и ненависть, которую я испытываю последние два года из-за одиночества, ведь это он заставил меня все это чувствовать. И это только первый бой.

Но другое – видеть ухмылку на губах и вспоминать только о том, как его рот пробовал мой.

Я прикусываю нижнюю губу.

– Ну, привет, – пытаясь скрыть румянец за чашкой кофе, отвечаю я.

Мы смотрим друг на друга, своими темно-карими глазами Дмитрий рассматривает мое лицо, затем скользит взглядом ниже, отчего я вдруг чувствую себя неловко. Он видел меня такой уязвимой, такой беззащитной, а теперь я просто хочу забыть все это. В течение двух лет я боролась, хотела заблокировать от него свой разум, и вот он, выглядит лучше, чем когда-либо.

– Ты выглядишь чертовски хорошо, – говорит Дмитрий, его ухмылка становится похотливой, и скрывать розовый цвет больше не имеет смысла.

Спустя два года и стольких пролитых слез, и я все еще готова плясать под его хренову дудку. Я вся краснею, моя юбка внезапно становится слишком обтягивающей, а топ слишком теплым.

Большой рукой Дмитрий тянется под стол и сжимает мое колено, соприкасаясь пальцами с внутренней стороной бедра, отчего жар только нарастает.

Через мгновение я отстраняюсь. Не могу позволить себе поддаться в этот раз.

Не могу довериться снова.

Дмитрий поднимает брови, но его улыбка говорит мне все, что нужно знать. Я сменила осторожность на вызов, и ему это нравится.

Меня начинает подташнивать, нельзя отрицать испытываемое волнение.

– Речь не об этом, – говорю я, надеясь, что это прозвучало грубо.

Он улыбается еще шире и откидывается на спинку стула, сложив руки под подбородком, как наказанный ребенок.

– Тогда о чем, сестренка?

Его напоминание о наших отношениях разрывает меня пополам, и я пытаюсь скрыть это наряду со всеми другими неподдельными эмоциями.

– Я просто... мне не понравилось, как все у нас закончилось.

– И мне, – рычит Дмитрий, и его тепло снова передается моему телу.

Всего лишь однажды я уступила ему. Лишь той ночью, после которой никогда не слышала о нем снова.

– Не вешай мне лапшу на уши. Ты ни разу не ответил на мои сообщения.

Дмитрий пожимает плечами, как будто ничего страшного не произошло.

– Я был очень занят.

– Засранец, – огрызаюсь я, прежде чем делаю глоток кофе. Дмитрий пробирается мне под кожу, как никто другой не смеет мечтать.

Да он просто упивается этим. Вот что убивает меня, осуждения будут в любом случае, неважно соглашусь я или нет. Видя мою реакцию на него, он начинает злорадствовать. Если не обращаю внимания? Просто подталкивает меня все дальше и дальше, пока я не достигаю переломного момента.

– Тебе это нравится, – с почти дикой ухмылкой говорит Дмитрий. – И, кроме того, ты занималась своими делами. Встречалась с новыми людьми, заводила новых друзей...

– Три дня не имела крыши над головой?

– Точно, это тоже.

Я смотрю на него, ужасаясь, как легко он отпустил все это.

– Ты мог бы помочь мне, мать твою, – выплевываю я, больше не в состоянии сдерживаться.

Дмитрий жил избалованной легкой жизнью, и все потому, что у его мамы были проблемы со мной. Я даже не знаю, чем провинилась. Иногда я задаюсь вопросом, было ли это просто комплексом Белоснежки, или из-за того, что я слишком похожа на свою мать, но сомневаюсь, что когда-либо получу ответ.

– Мог, – соглашается он. – Но я не сделал этого. И теперь посмотри на себя. Безбашенная и, дай угадаю, ты еще более непокорная, чем раньше, – Дмитрий наклоняется, и я чувствую запах мяты в его дыхании. – Вот почему ты позвонила? Наконец, решила, что хочешь с моей помощью утереть ей нос? Отомстить дорогой мамочке?

Я снова ощущаю его руку на своей ноге и пальцы, которыми он скользит вдоль внутренней стороны моих бедер, чтобы ничего не испытывать я должна быть святой. Прошу свое тело не поддаваться этому наслаждению, жестокому поддразниванию в его голосе, но не могу устоять. Несмотря на мой гнев и унижение, он знает, что нужно сказать, чтобы превратить меня в масло.

– Отвали, – говорю я, хриплым голосом, но Дмитрий не останавливается. Мы находимся в центре переполненного кафе средь белого дня, и он лапает меня под столом.

Но хуже всего то, что мне это определенно нравится.

Точнее, это очень нравится моему телу.

– Люблю, когда ты притворяешься сумасшедшей, – рычит Дмитрий, пока подушечками своих пальцев оставляет отпечатки на мягкой части моих бедер. – Ты такая охрененно горячая, когда ведешь себя так, как будто не хочешь этого.

Затем он отстраняется, и, судя по самодовольному выражению лица мужчины, я понимаю, что выгляжу такой же разочарованной, какой себя и чувствую.

Дыхание сбивается, а мои нервы оказываются на пределе.

Я хочу уйти. Уйти и проигнорировать сделку с Ребеккой.

Но предложение Дмитрия удерживает меня на месте.

– Все не так, – неуверенно говорю я. – Я просто хочу, что мы принимали участие в жизни друг друга.

Его ухмылка растет, и я не представляю, как ему удается превратить мои слова в нечто грязное.