Безжалостный убийца

— Где мы находимся на самом деле? — настойчиво спросила она.

— Если пользоваться этими терминами, Женни, — кстати, могу ли я продолжать называть вас этим именем? — мы сейчас, как я пытаюсь объяснить, пребываем на борту «Призрака», яхты вашего мужа. Премьер не имеет ни малейшего понятия, что вы находитесь здесь.

— И он даже не догадывается? — Женевьева была потрясена и изумлена, но Хоксмур осмелился думать, что в голосе ее звучит и некая надежда. — Я думала: может, вы сделали это по его приказу?

Нику даже в голову не приходило, что у леди может возникнуть такое подозрение.

— Сейчас я все объясню, — сказал Хоксмур. — Но уверяю вас, премьер Дирак даже не подозревает, что вы живы — в каком бы то ни было виде. Он поверил, что вы мертвы, что вы погибли во время взрыва вместе со всеми пассажирами курьера.

— Так, значит, вы ему не сказали…

К несказанному облегчению Ника, в этих словах было больше расчета, чем обвинения.

Он поспешил успокоить Женевьеву:

— Я ничего не сказал ни ему, ни кому бы то ни было другому.

— А почему?

— Почему я ничего не сказал вашему мужу? — Внезапно Хоксмур почувствовал себя неуверенно, и это заставило его занервничать. — На то есть свои причины. Я не прошу прощения за свое поведение, но вы, конечно же, вправе рассчитывать на объяснение.

— И где же оно?

— Что ж… Женни, когда мы впервые встретились… Я имею в виду тот момент, когда вы впервые взглянули на меня и заговорили со мной… Это произошло в той огромной лаборатории на борту биостанции — еще тогда, когда никто и не подозревал о нападении берсеркеров, — и у меня сложилось впечатление, что вы глубоко несчастны. Я был прав?

Женевьева заколебалась.

— Я был прав?

Женевьева невидящим взглядом уставилась на какой-то мраморный памятник. На каменном пьедестале были вырезаны древние буквы: «ЧОСЕР». Если бы Женни заинтересовалась, Ник мог бы рассказать ей удивительную историю об этом памятнике. Но по сути, она сейчас не замечала монумента. Наконец Женевьева произнесла:

— Да, Ник. Полагаю, вы были правы.

— Я так и знал! И еще вы признались, что боитесь вашего мужа. Видите ли, в определенном смысле слова я тоже живу рядом с ним, хоть и недавно. Мне, как и вам, отлично известно, что господин премьер не самый легкий в общении человек.

Этот пассаж заставил леди слабо улыбнуться. Хоксмур тем временем продолжал:

— Иногда мы с премьером… нет, между нами, мною и моим создателем, не всегда все ладно. Понимаете, Женни, когда я уносил вас с курьера, устраивал в медотсеке, понимал, что единственный способ спасти вашу личность — это перезапись, и принимал решение, — так вот, все это время я вовсе не собирался держать ваше спасение в секрете. У меня не было какого-либо осмысленного плана. Но потом я подумал и решил, прежде чем сообщать всему миру, что вы спасены, сперва убедиться, что перезапись прошла нормально. Кстати, спешу вас уверить, что все прошло прекрасно.

— А потом? — быстро спросила леди.

— Ну, потом я решил объяснить вам, что у вас есть право выбора! — выпалил Хоксмур. — Я имею в виду — право выбрать, хотите ли вы к нему возвращаться.

— Возвращаться к нему? — Женни застыла, непонимающе глядя на своего спутника. Потом в ее глазах вспыхнула безумная надежда. — Вы имеете в виду — после того как вы сможете вернуть меня в мое тело?

— Я… я же объяснял — мне это не под силу. И никому не под силу. Ваше тело было полностью разрушено.

— Но как тогда я могу вернуться к мужу? Что вы подразумевали, когда спрашивали об этом? Как я могу возвращаться к кому бы то ни было в своем нынешнем виде?

— Полагаю, единственный способ, которым вы можете вернуться к мужу, — это просто навестить его, — сдержанно отозвался Ник, — поговорить с ним с голографическиго экрана. Кроме того, вы можете повидаться с ним в каком-нибудь виртуальном пространстве, наподобие того, в котором сейчас находимся мы с вами.

— Встретиться с ним в каком-нибудь воображаемом мире вроде этого? Или посмотреть на него с экрана? Кому от этого станет легче? — Леди явно начала приходить в бешенство. — Какая от этого польза Дираку? Он ведь женился на мне, чтобы основать династию! Он живет в мире политики, а там брак с электронным фантомом ничего не значит! Меньше, чем ничего! Нет, мой муж не должен знать, что со мной произошло. По крайней мере, до тех пор, пока вы не вернете меня к настоящей жизни. Я не допущу, чтобы он увидел меня в таком состоянии! Он может… — Фраза оборвалась на полуслове, словно Женевьева побоялась закончить ее.

— Конечно, есть и другие варианты, — немного помолчав, произнес Ник. Его отчаяние росло с каждой минутой. — Я думаю, это прекрасная альтернатива. Вы и я — мы могли бы жить вместе. Постепенно вместе с другими, подобными нам…

— Подобными нам? Вы имеете в виду — ненастоящими? С программами?

— Да, я признаю, это другая форма жизни. Но мы…

— Жизнь? Да разве это жизнь?! Говорю вам — мне необходимо тело! — перебила его леди, почти срываясь на крик. Она взмахнула бесплотными руками. — Кожа, кровь, кости, мышцы — вы можете дать мне это все?