Беззумный Аддам

Зеб совсем не удивился, обнаружив во время очередной вылазки, что и сам преподобный часто посещает осязательные дроч-сайты, хотя делает это из дома — конечно, преподобный не мог себе позволить, чтобы его поймали в торговом центре. Клеммы обратной связи преподобный прятал в сумке с клюшками для гольфа. Он предпочитал сайты, где пользовались хлыстами, засовывали в разные отверстия бутылки и прижигали соски. Он также был большим поклонником сайтов, на которых воспроизводились исторические обезглавливания. Эти были заметно дороже — видимо, из-за декораций и костюмов. «Мария Стюарт, королева шотландская: горячая рыжая красотка, горячая красная струя!» «Анна Болейн — королевская шлюха! Она делала это со своим братом, она сделает это с тобой, а потом ты сможешь отрубить ее грешную голову!» «Екатерина Говард! Холодная, как камень, хитрая, как лиса! Удар твоего мощного меча — она и вправду похолодеет!» «Леди Джейн Грей: накажи девственницу-аристократку за ее спесь. Повязка на глаза — по желанию». Эти сайты передавали в руки натуральные ощущения, словно ты и вправду только что отрубил женщине голову топором. («Интересно и весело! Исторически достоверно! Познавательно и расширяет кругозор!»)

За дополнительные деньги жертва всходила на плаху голая. Это возбуждало сильнее. Зеб и сам попробовал несколько раз, за счет преподобного (и, конечно, тщательно замел следы), — чтобы сравнить ощущения с одеждой и без. Коленопреклоненная голая женщина, которая через минуту лишится головы, — почему его это возбуждает? Может, он особо черствый или психопат? Нет — если верить Адаму, который много читал на эти темы, у психопатов не хватает какого-то чипа в мозгу. Они лишены эмпатии; чужие крики и слезы для них лишь неприятный шум. Следовательно, психопат не мог бы чувствовать себя последним дерьмом или извращенцем. В отличие от Зеба.

Он подумывал о том, чтобы хакнуть сайг и переписать код — чтобы, когда опускается топор, ощущения передавались не в руки зрителя, а в его шею. Что чувствует человек, когда ему отрубают голову? Это больно, или ощущения гасятся из-за шока? Или наступает прилив эмпатии? Но перебрать с эмпатией — опасно. Сердце может остановиться.

Эти голые, коленопреклоненные, без пяти минут безголовые женщины — они настоящие или нет? Зеб решил, что нет, потому что виртуальная реальность отличается от настоящей. В реале тебе на самом деле больно. И никто не разрешил бы убивать настоящих женщин в прямом эфире: ведь это незаконно, правда? Но спецэффекты были такие потрясающие, картинка такая объемная, что зритель инстинктивно уворачивался от брызнувшей крови.

Адам, узнав об этом времяпрепровождении, не понял, в чем его привлекательность. Он, конечно, узнал, потому что Зеб не мог не поделиться открытием о тайной жизни преподобного. Которая теперь в какой-то степени была и тайной жизнью самого Зеба.

— Это аморально, — вот что сказал Адам.

— Именно! В этом весь смысл! Ты что, педик? — ответил Зеб, но Адам лишь улыбнулся.

Возможно, преподобный нуждался в отдушине для своих извращенных потребностей: Зеб уже стал слишком крупным и агрессивным и не годился в объекты садистских игр. Он мог дать сдачи, а преподобный в глубине души был трусоват, так что порка ремнем, питье мочи и запирание в чулан сошли на нет. Труди не подходила поганому извращенцу, поскольку — несмотря на всю ее готовность служить за подачки — ни за что не согласилась бы терпеть кожаные намордники, прокалывание сосков, избиения тростью. Или пожирать фекалии. Информация — сила; Зеб благодарил свою счастливую звезду за существование сайтов с осязательной обратной связью и старательно регистрировал все пользовательские сеансы преподобного. Полученные данные Зеб тщательно хранил на будущее, как подарок от Санта-Клауса, перевязанный красной бархатной ленточкой. Впрочем, преподобный мог раньше умереть от удара током через член — взорвать самого себя, как лопается переваренная сосиска — и Зеб, конечно же, хотел бы это видеть и хорошенько посмеяться над таким нелепым фиаско. Он даже подумывал о том, чтобы перепрограммировать осязательные клеммы для нужного эффекта, но не знал, какое потребуется напряжение. А сильно обожженный преподобный вместо бесповоротно мертвого, не подлежащего обмену и возврату, сулил большие неприятности: конечно, он сообразит, кто все подстроил.