Беззвёздная ночь

Бергиньону было приятно об этом размышлять. Со времени учебы в Академии слава Дзирта затмевала его собственную, как это было и с Дантрагом, которому не давала покоя память о Закнафейне. Если Дантраг одержит верх над Дзиртом, то братья Бэнр будут считаться сильнейшими воинами и положение Бергиньона станет выше уже оттого, что он ученик Дантрага. Это Бергиньону нравилось. Ему приятно было мечтать о славе, ради завоевания которой ему не придется пальцем о палец ударить, и не нужно будет снова драться с этим лиловоглазым дьяволом До'Урденом.

А ведь не исключено, что последствия этой битвы окажутся еще более выгодными, и втайне Бергиньон на это рассчитывал. Возможно, Дантраг убьет Дзирта, а потом, обессиленный и, вероятно, израненный, сам падет жертвой меча младшего брата. Тогда и слава, и положение Бергиньона окажутся несравненно выше, и он станет наиболее вероятным преемником почетной должности оружейника Дома.

Юный Бэнр перевернулся в воздухе, чтобы снова сесть в седло, и коварно улыбнулся, предвкушая выгоды, которые сулило ему предстоящее вторжение в Мифрил Халл.

* * *

— Джерлис, — угрюмо прошептал дроу.

— Джерлис Хорлбар? — уточнил Джарлакс. И прислонился спиной к неровной поверхности сталагмитового столба, пораженный этой вестью. Джерлис Хорлбар была Матерью Дома, одной из двух высоких жриц, управлявших Домом Хорлбар, двенадцатым по счету в Мензоберранзане. И вот она, бездыханная, лежит под грудой булыжников, а рядом с ней валяется сломанный хлыст.

Хорошо, что мы шли по его следам, пальцами показал солдат просто для того, чтобы сделать приятное главарю, а не сообщить что-то новое. Конечно, хорошо, ведь Джарлакс сам приказал следить за ним. Он знал, что этот человек опасен, невероятно опасен, но сейчас, глядя на лежащий перед ним располосованный мечом труп Матери Дома, одной из высших жриц Паучьей Королевы, наемник подумал, что недооценивал обстановку.

Мы можем донести и тем снять с себя подозрение, замелькали пальцы другого члена банды.

Сначала совет показался Джарлаксу дельным. Тело матроны, несомненно, найдут, и тогда начнется основательное следствие. Если никто другой не предпримет его, то Дом Хорлбар сам возьмется за дело. А в Мензоберранзане соучастие и укрывательство считалось нешуточным преступлением. Джарлаксу же подпольная война с двенадцатым Домом была совершенно не нужна, особенно теперь, когда и так назревало столько серьезных событий.

Но потом он принялся просчитывать другие возможности. Конечно, это происшествие было очень некстати, но, может, и его можно обратить себе на пользу? В игре, затеянной Матерью Бэнр, должна была быть по меньшей мере одна шальная карта, некий неизвестный фактор, который мог бы вместо неустойчивого хаоса вознести наемника к новым ступеням славы.

Завалите ее снова камнями, жестами показал главарь, спрячьте поглубже, но не слишком усердствуйте. Я хочу, чтобы труп обнаружили, только не сразу.

И наемник пошел прочь, бесшумно ступая тяжелыми сапогами и ни разу не звякнув многочисленными побрякушками.

Мы должны встретиться позже? — так же знаками спросил один солдат.

Джарлакс, не останавливаясь, покачал головой. Он знал, где искать того, кто убил Джерлис Хорлбар, и еще он знал, как использовать против него новые сведения ради того, чтобы укрепить его рабскую преданность Бреган Д'эрт или для чего-либо еще. Однако Джарлакс понимал, что провернуть все это надо предельно осторожно. Придется пройти по узкой грани между интригой и войной.

А никто во всем городе не умел это делать лучше него.

* * *

Утегенталь скоро прославится.

Мысль внедрилась в сознание, и Дантраг скривился. Он знал, откуда она исходила, и понял ее скрытый подтекст.

Мать Бэнр рассчитывает на него, последовал следующий телепатический посыл.

Дантраг вынул из ножен свой меч, когда-то принесенный им с поверхности, и взглянул на него. Торец невозможно острого лезвия светился невероятно тонкой алой линией, и рубиновые глазки чудовища, изображенного на эфесе, тоже горели внутренним пламенем.

Дантраг крепко сжал эфес и прислушался к тому, что внушал ему меч Хазид-Хи, Потрошитель.

Он силен и только выиграет от набега на Мифрил Халл. Он жаждет крови молодого До'Урдена и не меньше твоего хочет унаследовать славу Закнафейна — а может, даже больше.

Последнее замечание было сделано только затем, чтобы привести Дантрага в ярость. Хазид-Хи относился к нему не как к хозяину, а как к равному, соратнику, и знал, что им проще манипулировать, когда дроу разъярен.

Однако Дантраг, уже много лет владевший этим мечом, сам знал это, поэтому заставил себя сдержаться.